Тамплиеры. Рыцари-храмовники

Поэтому представляется очевидным, что возможность заняться гомосексуальной «любовью» не являлась причиной вступления рыцарей в орден тамплиеров, хотя отцы-основатели, присутствовавшие на Соборе в Труа, понимали опасность такого явления. Именно поэтому они внесли в устав статью о том, что в братских спальнях всю ночь должны гореть светильники. Кроме того, запрещалось спать в одной постели и раздетыми, «как бы ни искушал коварный дьявол». Также очевидно и то, что отдельные рыцари и сержанты время от времени уступали соблазну. О полагающемся за это наказании подробно говорится в указе от 1167 года, в котором отмечается, что «это столь омерзительный, столь зловонный и столь порочный грех, что его не следует даже поминать вслух». Этот порок приравнивался к убийству христианина и считался даже более серьезным, чем совокупление с женщиной.

Гуго де Пейч и Гильом де Бур вернулись в Иерусалим в 1129 году вместе набранным в Европе пополнением для ордена тамплиеров. Король Балдуин II тут же начал подготовку к походу на Дамаск, и в начале ноября армия крестоносцев, включавшая крупный отряд тамплиеров, уже приближалась к столице Сирии. Гильому де Буру была поручена доставка продовольствия и фуража, однако новобранцы, из которых преимущественно состоял его отряд, предались безудержным грабежам и практически вышли из-под контроля. В тридцати километрах от главного лагеря их атаковала легкая дамасская конница — после сражения в живых осталось всего сорок пять рыцарей. Балдуин, рассчитывая застать врасплох торжествующих победу неприятелей, приказал войскам перейти в наступление, но сразу после этого приказа пошли проливные дожди, и раскисшие дороги превратились в вязкие болота. В результате наступление на Дамаск было сорвано.

Имеются весьма скудные сведения о том, чем Гуго де Пейн и тамплиеры под его началом занимались в течение последующих нескольких лет. Первой крепостью, в которой обосновался рыцарский орден в 1136 году — в данном случае госпитальеры, — стал Бетгибелин, расположенный между Хевроном на Иудейских холмах и прибрежным Аскалоном. Что касается тамплиеров, то они, похоже, сосредоточили усилия на выполнении главной задачи — охране путей, по которым передвигались паломники. Для этого тамплиеры возвели замок, часовню и придорожные строения в городке Цистерна Рубеа — на полпути между Иерусалимом и Иерихоном. Помимо этого, они заняли укрепленную башню около самого Иерихона — в Байт-Джубр ат-Тахтани, замок и монастырь на вершине той самой Карантинной горы, где Иисус, искушаемый дьяволом, постился в течение сорока дней, и еще один замок на реке Иордан —> в том месте, где Иоанн Креститель крестил Иисуса.

Однако первую по-настоящему крупную крепость тамплиеры построили не в Иерусалимском королевстве, а на северной границе латинских владений — в Амманских горах. Этот узкий хребет, который тянется из Малой Азии на юг и вершины которого достигают двух-трех тысяч метров, служил естественной границей между армянским царством в Киликии и Антиохийским княжеством с одной стороны и континентальными районами Сирии, включая Алеппо и средиземноморское побережье, — с другой.

Дорога, ведущая через эти горы из Алеппо или Антиохии в порты Александретта и Порт-Боннель (Арсуз), носит название перевал Белен, или Сирийские ворота. В 1130-х годах тамплиерам было поручено обеспечение безопасности этого важного стратегического участка между Киликией и Антиохией. Чтобы защитить Сирийские ворота со стороны Амманского хребта, рыцари заняли важный укрепленный пункт Баргас, который переименовали в Гастон. Это был замок, «неколебимо стоявший на отвесной скалистой вершине и подпиравший своими башнями небеса». Из Гастона, расположенного на восточном склоне хребта, открывался вид на долину — от Алеппо до Антиохии. Дальше на севере для охраны перевала Шуглан тамплиеры разместили гарнизоны еще в двух в замках — Дарбасак и Ла-Роше-де-Руссель.

В ИЗО году правитель Антиохии князь Боэмунд II погиб в сражении с большой армией мусульман из Персии, Сирии и Месопотамии под началом эмира Гази. Победитель отослал его забальзамированную голову в качестве подарка багдадскому халифу. Вдова Боэмунда, Алиса Иерусалимская, была средней из трех властолюбивых дочерей Балдуина Буржского и армянской царевны Морфии; ее старшая сестра, Мелисенда, наследница иерусалимского престола, была в тот момент замужем за Фулько Анжуйским. Отцовский трон в Антиохии теперь должна была занять дочь Алисы, Констанция, однако, узнав о смерти мужа, мать решила взять власть в свои руки. Вскоре всем стало понятно, что ее властные амбиции безграничны: лишив собственную дочь законного наследства, она отказала даже своему отцу, королю Балдуину Иерусалимскому, в регентстве над антиохийским престолом. Одновременно Алиса обратилась за помощью к эмиру Зенги, сарацинскому правителю Алеппо и основателю могущественной династии Атабеков.