Танар. Тёмное начало

Шаонец коснулся горячим дыханием её лица. Наклонился к губам, и Виолетта больше не могла сопротивляться. Она сама поцеловала его. В этот момент земля будто ушла из-под ног. Эйфория от стрельбы переплеталась с тягучим влечением к этому нарзенцу. Каждой клеточкой тела она ощущала его близость. Такую призрачную и похожую на сон.

Они прервали поцелуй, когда перестало хватать дыхания. Он получился одновременно страстным и невероятно нежным. Денис мягко провёл пальцем по её губам. Виолетта ощущала его сердцебиение — неприлично сильное. Хотела признаться, как сильно он нужен ей, но боялась, что эти слова только оттолкнут.

— Прости за это… — попросил Романов, не выпуская её из объятий. — Не смог сдержаться.

— Я думала, это давно в прошлом.

— Я не смогу объяснить, как это сложно! — покачал головой он. На лице отразилось чувство боли. — Мне каждый день приходится брать на себя ответственность за каждого бойца. Все мои решения так или иначе влияют на чьи-то судьбы. Но я устал снова и снова смотреть, как ты уезжаешь на очередную миссию. Тяжело отпускать — ты можешь не вернуться. — выдержав паузу, он тихо прошептал всего несколько слов. Зрачки в этот момент расширились, открыв взору бесконечную вселенную. — Я хочу, чтобы ты осталась!

Виолетта обескураженно всматривалась в его лицо. На бледных щеках плясали тени, которые отбрасывали деревья. Она таяла под его прикосновениями, как весенний снег. А дрожь как будто намеревалась прокричать о своём согласии. Но, задумавшись всерьёз о его словах, девушка испугалась.

— Зачем ты это говоришь? — спросила она. — Я нахожусь в одном отряде с твоей сестрой, но ей не скажешь ничего подобного.

— Мы с Мирой были рождены для этого! — Денис отступил и выразительно заглянул в серые глаза. — А тебе жить надоело?

Виолетта демонстративно отвернулась, не веря своим ушам. Кажется, когда-то у них был подобный разговор. Но когда они с инициативы Дениса решили остаться «друзьями», он перестал подвергать сомнению её решения касательно участия в опасных миссиях. Почти два года не говорил даже слова, общались исключительно по работе. А теперь вдруг забеспокоился!

— Это теперь не важно! — сухо отозвалась девушка. — Меня ведь отстранили. Теперь я в безопасности. Думаю, этого ты и хотел.

— Больше нет! — она невольно забыла про демонстрацию обиды. Пыталась понять, что он имеет ввиду. — Я отзываю твоё отстранение.

Секундная растерянность быстро вылилась в слова:

— С чего вдруг?

— А тебя не устраивает?

— Нет, просто… Сперва ты говоришь, что не хочешь отпускать меня из штаба, а теперь вдруг восстанавливаешь.

Денис устало повёл плечами.

— Не имеет значения чего я хочу! Я обязан действовать во благо цели! — мрачно произнёс он. С лица сошла вся радость. В миг вернулась ненавистная маска, которую он носит в штабе. — А это… минутная слабость. Я не должен просить тебя о таких вещах, солдат Марлин!

Снова официальный тон, но он явно натянуто возвращает неприступные границы между ними.

— И как я тогда должна воспринимать то, что между нами было? — задала вопрос Виолетта. Она не хотела обманывать себя и давно уже перестала надеяться на взаимность.

— Не будем вешать ярлыки. Пусть это будет нечто хорошее, о чём я буду часто думать. Пока не закончится война, мы больше не принадлежим самим себе, Виолетта. Я не могу позволить себе отдаться чувствам к тебе. После победы, надеюсь, у нас будет шанс построить что-то новое.

Его слова тронули что-то внутри: спящее и почти забытое. Виолетта не хотела ничего отвечать. Хотелось выразить свои чувства прикосновениями, ещё одним поцелуем. Вместо этого она спросила:

— Ты меня любишь?

На мгновение Денис скинул маску. Обхватил её лицо руками и мягко поцеловал. Нежный поцелуй говорил намного больше, чем способна выразить любая речь. Не наседал, растягивал удовольствие и даже понятия не имел, какое влияние имеет над этой девушкой. Разнообразные ощущения калейдоскопом взрывались у неё в голове. Она не верила, что это реально.

— Теперь начинаю думать, что никогда не смогу тебя разлюбить! — прошептал ей прямо в губы Романов. Последний короткий поцелуй вызвал тоску по его губам ещё до того, как он оборвался. — Нам пора возвращаться.

— Хорошо, — нехотя согласилась Виолетта. Голова немного кружилась, но это не страшно. Какое-то время она вообще шла в какой-то прострации. Потихоньку приходила в себя.

— Не хочу вынуждать тебя делать то, что ты не хочешь, — спустя время странного молчания заговорил Денис. — Но Эдуард ничего не рассказал. Хочет поделиться этим только с тобой.

Разговор об отце испортил настроение. На мгновение Виолетта даже задумалась, не пытался ли он просто задобрить её перед приказом выяснить, что скрывает Эдуард. Но не хотелось думать ни о чём подобном.

— Ты думаешь, он не лукавит? — недовольно проворчала девушка. Незаметно стемнело, но она рассмотрела знакомый земляничник. Значит, до штаба осталось идти недалеко. — Сильно сомневаюсь, что он знает что-то полезное.

— Не узнаем, пока не попробуем! — бодро отозвался шаонец. — Виолетта, ты, кажется не понимаешь масштаб происходящего в Гамильдтоне.