Танатонавты

6. Появление гигантского круга света, вращающегося вокруг себя. Это первый образ Запредельного Континента. Приблизительный диаметр светлой зоны: несколько тысяч километров. Лимбы. Голубой пляж.

7. Высадка на пляж света. Прибытие на территорию № 1.

ТЕРРИТОРИЯ № 1

– Координаты: К+18

– Цвет: голубой. Бирюзовый оттенок, постепенно переходящий в сине-фиолетовый

– Ощущения: непреодолимое притяжение, голубизна, вода. Прохладная и приятная зона. Притягивающий свет

– Граница: Мох 1 (некоторое уменьшение диаметра)

ТЕРРИТОРИЯ № 2

– Координаты: К+21

– Цвет: черный

– Ощущения: сумерки, страх, земля. Холодная и ужасающая зона, где на все более и более отвесных выступах усопшие сталкиваются со своими наиболее жуткими страхами и гадкими воспоминаниями. Свет виден постоянно, но от него отвлекает ужас

– Граница: Мох 2

– Вероятный выход на… Территорию 3 (?)

Стефания стерла одну линию, прочертила другую и сдвинула слова Терра инкогнита. Итак, наша новая граница называется Мох 2. А вот сейчас можно и созывать прессу. Сообщение вызвало резонанс во всем мире.

Танатонавтка объяснила, что Жан Брессон, вне всякого сомнения, не сумел побороть собственное прошлое. Тем журналистам, что пытались добраться до него и опросить поподробнее, Брессон ответил категорическим отказом. В своем добровольном заточении несчастный так и не узнал, что же на самом деле происходит на том свете.

Все же требовалось еще победить танатофобию, причиной которой стал Жан. Решили разыскать его семью, друзей. Те поведали, что, действительно, у Брессона было очень тяжелое детство в интернате, которым заведовала одна сволочь, издевавшаяся над детьми. Именно чтобы доказать самому себе, что он может побороть собственные страхи, Жан и стал каскадером, впоследствии танатонавтом. Он сделал все, чтобы позабыть свои юные годы, но первая коматозная стена набросилась на него и поглотила в своем аду.

Директор интерната был уличен, арестован, а само заведение закрылось навеки.

При всем при этом страх перед смертью не исчез окончательно. Теперь люди знали, что смерть – это ни абсолютный рай, ни абсолютный ад. Смерть – это «что-то еще». Тайна оставалась тайной.

Что ж, вперед. Вперед, только вперед, в неизвестное!

Курс на Мох 2.

131. Иудейская мифология

«Когда Адам появился на земле, то в самый первый день он был страшно удивлен, что сила света меняется. Когда солнце склонилось и небо покрыли сумерки, Адам подумал, что все кончено. Пришел конец его жизни и миру. „Горе мне! – воскликнул он. – Несомненно, я согрешил, потому что мир стал таким темным. Мы возвращаемся в первобытный хаос. Вот пришла моя смерть, на которую осудило меня Небо“.

Он перестал есть и проплакал всю ночь.

Когда пришел рассвет, Адам воскликнул: „Так вот как мир работает! Он то включается, то выключается“. И ополоумев от радости, что всему далеко не конец, он встал, вознес молитвы и сделал подношения Богу».

Отрывок из работы Френсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»

132. Сделай сам

Словом, пока мы маленькими шажками, сантиметр за сантиметром, продвигались по Запредельному Континенту, по всему миру стали пробуждаться танатодромы. Можно сказать, они появлялись как грибы.

Тема вновь стала модной. С тех пор как узнали, что у Стефании появилась идея связать мистику и науку, танатодромы стали возводить рядом с храмами, и после заключенных, после каскадеров возникло новое поколение танатонавтов, по большому счету состоявшее из священнослужителей и монахов всевозможных вероисповеданий.

Параллельно с этим, после скептиков и энтузиастов, нам пришлось столкнуться с профанами, считавшими смешение предрассудков и научных исследований опаснейшим видом взрывчатки. Они окрестили нас «конкистадорами веры», так как мы уходили завоевывать новую территорию во имя заранее установленных духовных принципов.

И действительно, каждый пастырь, прошедший через первую стену, уверял, что видел там символы своей религии. Что ж, это дело нормальное, поскольку на черной территории каждый танатонавт становился объектом атаки своих же собственных воспоминаний.

Монахи-бенедиктинцы объявили, что обнаружили источник ореола святых. По их словам, это репрезентация эктоплазмы, начавшей выходить из темени. Надо полагать, именно так в свое время художники пытались передать способность Избранных к декорпорации.

Антирелигиозные деятели вскинулись на дыбы, утверждая, что все это – реклама скуфейки.

В игре было столько интересного, столько сакрального, столько запретного… Мы с Раулем, Амандиной и Стефанией знали, что ковыряемся в бомбе, готовой взорваться нам в лицо. Одно только «дело Брессона» должно было нас предупредить.

Но любопытство вечно держит верх. Нам так хотелось узнать, что же идет после Моха 2!

Об этом Стефания рассказывала после каждого полета. Она коснулась ее, этой знаменитой второй стены, но не почувствовала в себе сил ее преодолеть. Ей чего-то не хватало, а чего именно – она не могла сформулировать.