Танатонавты

— Она взяла на абордаж пятьдесят третий канал, самый популярный, да еще в вечернее время! — восхищенно задохнулась Роза.

Мы успокоили нашего сына, оскорбленного наглым посягательством на его любимую передачу, и я прибавил громкость, чтобы лучше слышать слова нашей подруги.

В лесу, стоя на пригорке, поросшем травой, Стефания проповедовала перед толпой. Ее лицо крупным планом. Когда-то жизнерадостное, оно теперь было напряженным.

— Спасибо всем, что пришли, — сказала она. — Я знаю, какая отвага нужна, чтобы отдать себя злу с риском испортить личную карму. Но мы это делаем ради светлого будущего всего человечества.

Рокот одобрения прокатился среди парней в майках и с татуированными бицепсами, среди девиц, чьи длинные копны волос свешивались до разодранных джинсов. Стефания обращалась к своим сторонникам и одновременно к миллионам телезрителей.

— Сам по себе мир не добр и не зол. Природа, Бог или какой бы то ни было еще принцип, которому мы приписываем руководство нашим существованием, не несут в себе ни награды, ни наказания. Пусть нам всем послужат уроком наши же эксперименты. На свете есть только одна ошибка: невежество.

Вся история человечества забита омерзительными зверствами. И из этого тоже мы должны извлечь себе урок. Воспитание, полученное в боли, всегда эффективнее наставлений, заученных в удовольствии.

Могу всех вас заверить, что в час Последнего суда вы будете переживать все те наслаждения и все те муки, что вы доставили ближнему своему. Весь ваш жизненный опыт. Ибо Земля есть место жизненного опыта. Что же до всех ваших поступков в этом нижнем мире, вы ухватите их важность в момент своей смерти. В реальности — и я заверяю вас в этом! — когда архангелы демонстрируют вам самые наказуемые из ваших поступков, они не выказывают при этом ни гнева, ни негодования. Они просто насмехаются над вашей глупостью.

Цель существования — это не доброта. Цель существования — это реализация себя. Цель существования вовсе не кроткое и нежное существо, это непрерывное, беспрестанное самосознание. Цель существования — уничтожение невежества.

В Италии в течение тридцати лет правления Борджиа в стране царили война, террор, убийства, отравления, а также Леонардо да Винчи, Микеланджело и все духовные течения Ренессанса. В Швейцарии царила братская любовь — пятьсот лет мира и демократии, — и что она дала миру? Часы, которыми вы можете точно измерять время своих бесконечных раздражений?

С незапамятных времен добро сражается со злом, красота — с уродством, истина — с ложью, ян — с инь, и именно эта постоянная конфронтация истекает рекой знания и прогресса, потому что одно никогда не сольется с другим.

А с познанием Континента Мертвых и с этой тенденцией, столь присущей человеку, что все надо выхолостить и упростить, люди привязали цель существования к одной-единственной идее — доброте! Что за чудовищная ошибка! Истину глаголю вам, зло незаменимо для уравновешивания вещей в этом мире…

Человек пятнадцать зловещих девиц и парней принялись скандировать вокруг нее:

— Несите зло! Несите зло!

— Спасибо, друзья мои. Спасибо. В первой попытке предъявить человечеству истинную картину реальности мы уже отправили на тот свет группу греческих туристов, случайных танатонавтов, которые никакого касательства не имели к раю. И это только начало, мы продолжим свою борьбу. Истину глаголю вам, на этом мы не остановимся.

Глаза Стефании метали искры. Она словно вся преобразилась в желании победить правдой своего дела.

Некто бородатый и волосатый выскочил рядом с ней:

— Угрозами и насилием мы станем терроризировать танатонавтов. Мы добьемся закрытия танатодромов. Любой, кто займется полетами, заранее приговаривается нами к смерти. Это вам последнее предупреждение, некротуристы!

Гогот и аплодисменты. Грохот мотоциклов.

Какая-то панкующая девица с красными глазами и черным ртом пискляво прорезалась сквозь шум:

— И не только танатодромы! Зло должно быть везде! Пора покончить со скукой! Это просто!

— Что ты предлагаешь? — раздался чей-то хриплый голос.

— Запустим опять хард-рок! Везде одна классика, что в магазинах, что по радио! Достали! Рок-концерт хочу!

— Року давай! Року сюды! — загалдели борцы за зло.

— Але, мужики! А у меня есть!

Камера переключилась на любителя рока. Небритый тип в бандане, на мотоцикле и с сигаретой в зубах, потрясал кассетой как реликвией. Мелькнула надпись «AC/DC» и название песни, которой было гораздо больше лет, чем владельцу кассеты: «Дорога в ад». На раме мотоцикла болтался магнитофон. Под завистливые взгляды туда была вставлена кассета.

Он выкрутил громкость до упора, и воздух наполнился яростной музыкой.

Окружив Стефанию, как вождя племени, все принялись извиваться в дикарской пляске, изображая похотливые движения.

Возбуждение нарастало. Сейчас они разбудят весь мир.

— Если нам весело, этого хочет Бог! — кричала Стефания.

— Если мы убиваем, этого хочет Бог! — вопил бородач.

— Если мы любим хард-рок, этого хочет Бог! — пискнула панкующая девица.