Тандем

И хотя я понимаю, что мое пожелание трудноосуществимо, хочется верить, что когда-то так оно и будет.

С уважением

Даниил Меджиславский».

Данила перечитал написанное, сделал несколько поправок и отправил по Интернету Юле. Эту работу журналистка сможет поделить на две, а то и на три статьи. Затем, посмотрев на часы, стал собираться. Встреча с Зацепиным у профессора была назначена на семь вечера.

* * *

– Мне не нужен его труп, но проучить его необходимо так, чтоб на всю жизнь запомнил.

Варфоломей строго посмотрел на двух парней, стоящих перед ним: оба высокие, но один худой, сутулый, с синими от наколок пальцами, второй – здоровяк с короткой стрижкой и жвачкой в мощной челюсти. Глубоко посаженные маленькие глазки уголовников флегматично смотрели на экстрасенса. Им было все равно, кого избивать, ломать, калечить, лишь бы деньги платили.

– Вы все поняли? – Экстрасенсу показалось, что его не слушают.

– Да все нормально будет, – по-блатному растягивая слова, сказал Череп. – Первый раз, что ли?

Немногословный угрюмый Утюг молча кивнул, подтверждая слова напарника.

– Адрес запомнили? Он там квартиру снимает.

– Угу.

Варфоломей вытер вспотевший лоб, и это не ускользнуло от быстрых глаз Черепа.

– Не боись, все будет тип-топ. В понедельник его и сделаем.

* * *

Профессор согласился на встречу почти сразу. Данила в двух словах объяснил ему причину, и засидевшийся без умственной работы Александр Борисович, сочувственно качая головой, дал согласие.

Данила ждал у подъезда. Вместе с Юлием явился Богдан. Киреев, не видящий смысла в этих посиделках, отправился к очередному антиквару, отправив вместо себя молодого сотрудника. Новые обстоятельства, открывшиеся в деле, снимали практически полностью подозрения с Меджиславского. Хотя смутные подозрения у Зацепина остались. Он не мог объяснить их причину, они занозой сидели внутри, но расшифровке не поддавались.

Юлий познакомил Данилу с восторженно глазевшим на него стажером, и они поднялись к профессору.

– Как вам, наверное, рассказал Данила, – начал Зацепин после обычных приветствий, – мы расследуем серию преступлений.

Профессор кивнул головой:

– Да, он говорил мне, но я все еще не понимаю, чем могу помочь, я ведь не криминалист.

– У меня есть предположение, что человек, совершивший эти убийства, считает себя кем-то вроде современного инквизитора.

Профессор с иллюзионистом расположились в креслах, оперативники присели на диван.

– Что дает вам основания так считать?

– Убиты девушка-медиум и мужчина-колдун. Мы отработали их связи, установили круг общения… В общем, между собой они связаны не были, если не считать рода их потусторонних занятий.

Профессор выудил сигару и, чиркнув спичкой, закурил.

– Это все?

– Стало также известно, что перед убийствами этим людям звонил неизвестный, действовавший якобы от имени инквизиции. Через некоторое время он их зарезал.

– Зарезал? Хм… Вообще-то, это было не в духе инквизиторов прошлого. Существовала традиция, запрещающая церковнослужителям лить кровь.

– Почему? – спросил Богдан, тоже решивший принять участие в разговоре.

– Видимо, это считалось не по-христиански. Инквизиторы старались сводить физическое пролитие крови к минимуму.

– А как же знаменитые пытки?

– Они использовали дыбу, тиски для зажима пальцев, воду и другие вещи, избегая пролития крови. Так причинялись страдания с минимумом телесных повреждений. Костер из той же области… Могу предположить, что ваш инквизитор недостаточно хорошо знает такие нюансы.

– Хм… возможно. А зачем нужны предварительные звонки?

Профессор выдохнул облако дыма и улыбнулся:

– А вот тут у меня есть предположение. Инквизитор, прибывая в город, созывал всех жителей и читал им торжественную проповедь о своей миссии и цели своего визита. Его приезд, кстати, очень пышно обставлялся: торжественная процессия…

– Какая связь? – нетерпеливо спросил Зацепин. Ему были неинтересны подробности из жизни Средневековья, по крайней мере сейчас. Необходимо вычислить убийцу, а для этого нужны конкретные факты, которые можно было бы сопоставить и загнать доморощенного инквизитора в угол.

– А связь такая, – несколько недовольно ответил профессор. – Собрав народ, он предлагал откликнуться всем людям, желающим покаяться в ереси или занятии колдовскими делами в течение пятнадцати-тридцати дней.

– Но какой дурак согласится на такое? – удивился Юлий. – Его ведь сразу на костер!

– Нет, – покачал головой профессор. – Если люди совершали это в указанный срок, их обычно принимали обратно в лоно церкви. Правда, раскаявшийся был обязан назвать имена других еретиков, не пожелавших назваться.

– Значит, можно предположить, что убийца, – Юлий нахмурился, не веря в свою догадку, – предупреждая свои жертвы заранее… давал им шанс?

– Вполне может быть, – развел руками Александр Борисович, отчего сигара начертила в воздухе дымом синий полукруг.

Данила вытащил колоду карт и принялся за отработку новой манипуляции.

Некоторое время все молчали, переваривая слова, сказанные профессором.