Тандем. Неестественный отбор

   - Слушай, Люк, найди-ка мне верхушку USGS. И ту девчонку, что работала по Йеллоустону. Ей Лэйсон еще орден вручила, - попросил он и, глядя на старомодную карту мира, висящую на стене, пробормотал: - Что же ты задумал, Алверо?

  

   * * *

  

   Найти руководителя обсерватории Йелоустон Сэнди Винник оказалось гораздо проще, чем связаться с ней.

   После того, как с помощью Коэна ей удалось вырваться из карантинного центра в Сакраменто, Сэнди провела почти неделю в хорошо обустроенном армейском госпитале. Врачи сделали кучу анализов и, диагностировав легкую форму гриппа, провели курс антивирусной терапии, и какую-то сложную процедуру реабилитации. Через неделю она уже сидела дома с закрытыми на все замки дверями и плотно зашторенными окнами, пытаясь отогнать постоянный страх и побороть жестокую депрессию, нахлынувшую после событий последних дней. Она, наверное, сошла бы с ума, если бы пара оставшихся в лаборатории USGS сотрудников не вломились в ее квартиру и не накачали ее бурбоном смешанным с давно просроченной, неизвестно откуда взявшейся колой. Выпив несколько стаканчиков, Сэнди начала рассказывать им про карантинный центр, про отсутствие лекарств и оборудования, про офисы в промзоне переоборудованные в бараки для больных, которых никто даже не пытался лечить, про высокие горы трупов на парковках, про то, как бульдозеры ковшами сваливают в них человеческие тела. Наконец она, не стесняясь своих подчиненных, в голос разрыдалась, уткнувшись одному из них в плечо. И депрессия, под напором алкоголя и слез отступила, вяло огрызаясь обрывками кошмарных воспоминаний.

   А потом Винник снова вернулась в офис и старалась измотать себя долгими часами работы в лаборатории, чтобы поздно ночью прямо в своем кабинете свалиться от усталости на полевую кровать и, укрывшись с головой давно нестиранным спальником мгновенно заснуть. И не видеть снов...

   Изматывающая работа, поддержка и участие коллег понемногу помогли вернуть душевное равновесие. Она, как и многие ее сотрудники, практически все время проводила в лаборатории, лишь изредка выходя на короткие прогулки по огороженной, патрулируемой военными территории аэрокосмического музея. Мир за периметром начал восприниматься, как-то отстранено, словно это была заграница. Сэнди чувствовала, что после нескольких часов проведенных в карантинном центре в ней что-то оборвалось. Нет, она понимала, что правительство, скорее всего, действует правильно и жесткий карантин, это единственный способ остановить накатывающую на страну пандемию, что ресурсов, медпрепаратов, врачей, оборудования не хватает. И все равно, то, что она увидела, не укладывалось в голове. Лэйсон сознательно обрекала на гибель сотни тысяч заболевших американцев, даже не давая им шанса на минимальную медицинскую помощь. Но все это было там, за забором. А в лаборатории было тепло, сухо, хватало еды, воды и была любимая работа, позволявшая не думать о кошмаре, происходящем за охраняемым военными периметром.

   А потом пришла короткая весна. Последняя настоящая весна перед долгой вулканической зимы. Начал понемногу сходить снег, и на территории карантинных центров, расположенных в пригородных промзонах Сакраменто, заполыхали огромные смрадные костры. Чтобы предотвратить распространение заразы, военные днем заливали напалмом огромные горы трупов, а ночью их поджигали. Над городом постоянно висел тошнотворный запах сгоревшего напалма и паленой человеческой плоти. От него нельзя было скрыться ни в офисе, ни подвале, не спасали ни фильтры, ни маски. Он преследовал тебя везде, доводя до помутнения рассудка, вызывая непроизвольную рвоту и судорожные спазмы в желудке.

   Тогда Сэнди приняла решение, уехать из накрытого смрадом города и забрать с собой своих людей. Через неделю подчиненная ей лаборатория почти в полном составе покинула центр USGS в Сакраменто и перебралась в Йеллоустон в базовый лагерь обсерватории расположенный в заброшенном, но уже довольно прилично обжитом мотеле в шестнадцати километрах от новой юго-западной кальдеры. Эту кальдеру теперь еще называли кальдерой Хопера в честь пилота спасательного вертолета эвакуировавшего ученых во время извержения и рисковавшего жизнью, давая Винник возможность наблюдать его начало с высоты.