Танец бабочки-королек

Ни пешая, ни конная разведка пересечь линию фронта и углубиться в расположение противника в эти дни не смогла. Только в полосе действий 1291-го полка, где продолжалась неразбериха, ещё существовала надежда на удачный поиск. В лесах войска перемешались. Где немцы, где свои, не разобрать. Вот этой-то суматохой и успели воспользоваться несколько разведгрупп. Однако дальше расположения самого полка, окружённого в мелколесье и прижатого к обширному болоту у развилки дорог, продвинуться не удалось и им. Немцы выставили заслоны и посты, пулемётчики с радиостанциями контролировали все возможные направления. Прорыв 1291-го полка, по всей вероятности, вызвал бурю в немецких штабах. И вот теперь гнев генералов должны были погасить своими успешными действиями подчинённые им солдаты. Но какие могли быть успехи у усталых батальонов, в которых едва насчитывалось до роты солдат и офицеров? Какие успехи могли быть в двадцатиградусную русскую стужу, когда земля промёрзла на полметра, а солдаты обуты в сапоги, подошвы которых наполовину сделаны из металла? Какие успехи могут быть, когда русские постоянно подбрасывают из тыла новые и новые подразделения лыжников, одетых в тёплые ватные штаны и овечьи полушубки, и вооружены те маршевые батальоны не винтовками старого образца, а новенькими автоматами ППШ и на каждое отделение имеют ручной пулемёт и достаточное количество патронов?

Командарм 33, между тем, требовал от разведотдела немедленных сведений о состоянии немецких тылов. Не собрал ли где фон Хейнрици резервную группу, не приготовил ли её для флангового удара, чтобы отсечь уже не полк, а всю ударную часть армии, используя глубину её вклинения? Для этого приказал начальнику штаба 77-й авиадивизии, который все эти дни неотлучно находился рядом, чтобы одиночные самолёты под видом боевого патрулирования произвели несколько полётов в глубину немецкой обороны и внимательно понаблюдали за тылами по всей полосе действий армии, и прежде всего на Боровском и Верейском направлениях.

Но никакого скопления войск противника, кроме отходящих на отсечные позиции колонн, лётчики не обнаружили ни в первый день, ни в последующие.

А в дивизиях 33-й армии тем временем производили срочную перегруппировку. Распределяли пополнение. Ремонтировали технику, в том числе и трофейную. Операторы штабов не вылезали из окопов и траншей передовой линии, изучали местность, намечали участки возможных прорывов. Но разведданных явно не хватало. Тогда из штаба армии в дивизии ушло распоряжение: срочно захватить «языка». И тут же во всех полках и батальонах начали снаряжать разведгруппы. Людей в эти группы набрали прямо из рот, из окопов, потому что во взводах пешей и конной разведки оставалось по три-четыре человека. Когда полк или батальон идёт в атаку, разведка идёт вместе с атакующими, выполняя иногда свою задачу, но всё же – вместе со всеми. Вдобавок ко всему личный состав разведывательных подразделений буквально выкосил приказ Верховного главнокомандующего № 0428 от 17 ноября 1941 года, который требовал следующее: «Разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог». Для выполнения этой задачи предписывалось направлять лыжные отряды, диверсионные подразделения и команды разведчиков. За неимением в дивизиях и полках первых и вторых вся нагрузка ложилась на третьих. Каждую ночь уходили на задание группы. Каждый рейд увеличивал потери.

– Кого я туда пошлю? – разводил руками начальник разведки 110-й стрелковой дивизии. – Одна группа уже сутки как ушла. Молчит. И Лобачёв о ней молчит.

– Значит, не дошли, – сказал подполковник Беззубов. – Посылай другую.

– Да нет у меня больше людей!

Командир дивизии, недавно назначенный на эту должность на место выбывшего полковника Лещинского, посмотрел в стереотрубу, потоптался в снегу и сказал:

– Вечером группа должна уйти к капитану Лобачёву. Это – приказ. Включай в неё хоть писарей, хоть дровоколов, хоть кого. Возьмёте с собой две рации. Одну – специально для Лобачёва. Задание следующее: проникнуть в расположение окружённого полка, после короткой передышки организовать поиск, захватить «языка», собрать все сведения у Лобачёва – он там, впереди, видит многое – и вернуться назад двумя небольшими группами. По три-четыре человека. Остальным остаться на усиление полка. И возьмите побольше продуктов. Каждый разведчик должен нести ранец. Назад – налегке. Продукты, боеприпасы, медикаменты. Всё. Выполняйте.

Дровоколы и писаря в разведку в ту ночь конечно же не пошли. А вот старшине Нелюбину и его невеликому войску отдыхать пришлось недолго.

– Эх, ёктыть! Только свежей соломы наносили. Вот тебе и поспали всласть… А соломка-то хорошая. Сухая. Под дожди, видать, не попала, прелью не горчит. Овсяная. Ну, ладно… – так рассуждал старшина Нелюбин, сидя на соломе среди своих спящих бойцов, когда его разбудил какой-то старший лейтенант довольно грубым толчком в бок.