Танец чайки

У маленького столика стояли два стула. Катальфамо подвинул один:

– Присаживайтесь. Хотите чего-нибудь?

– Спасибо, нет, не беспокойтесь.

Нет, дышать решительно невозможно. Комиссар вынул из кармана носовой платок и закрыл нос.

– Простите, насморк. Я хотел спросить, видели ли вы убийцу.

– На зрение не жалуюсь.

– Рад за вас. Вы видели машину, из которой стреляли?

– Конечно, видел! Она подъехала буквально за минуту до того, как несчастная синьора Матильда снова открыла дверь. Она и пикнуть не успела, раз – и нет ее! Бедняжка! Выстрелили и скрылись!

Почему, интересно, синьора Матильда должна была пикнуть?

– Вы помните номер машины?

– Нет, не приметил.

– А цвет?

– Серебристый металлик. Большая машина.

Он так и думал. После дежурства в Маринелле Витторио Кармона и его подельник отправились спозаранку на черное дело. Кое-что в рассказе пенсионера насторожило комиссара.

– Извините, синьор Катальфамо, вы сказали, консьержка снова открыла дверь?

– Синьор комиссар, ночью я сплю всего три часа.

– С кем не бывает!

– Обычно выхожу на балкон уже в четыре утра.

– А сегодня?

– Сегодня около пяти приехал крытый фургон и остановился перед подъездом. Из машины вышел человек и позвонил в домофон. Я даже свесился с балкона, чтобы рассмотреть, к кому он пришел. Консьержка открыла, они о чем-то говорили. В это время из дома выходил синьор Ди Маттиа, он работает в Раванузе и всегда выезжает рано. Затем тот, который приехал, зашел в подъезд и вышел обратно с большим телескопом. Он положил его в фургон, а синьора Матильда дала ему какой-то пакет. Тот уехал, и синьора Матильда закрыла дверь.

– На каком этаже живет синьор Ди Маттиа?

– На четвертом, жена его наверняка дома.

– Синьора Ди Маттиа?

– Да.

– Это комиссар Монтальбано.

– Входите. А мужа нет. Он уехал на работу в…

– Раванузу, я знаю. У вашего мужа есть телефон?

– Конечно.

– Не могли бы вы дать мне его номер?

Он спустился в квартиру консьержки. Спящий храпел еще сильнее. Мими сидел за столиком, перед ним были разложены какие-то бумаги.

– Тут кое-что любопытное.

– Что?

– Четыре дня назад консьержка положила в банк пять тысяч евро. По-моему, странно.

– Слушай, Мими, надо поговорить. У меня тоже есть новости. Дождись, пока приедет вся честная компания – прокурор, доктор, криминалисты, и возвращайся в комиссариат.

– Можешь хотя бы намекнуть, что за новости?

– Нет, поговорим обо всем спокойно.

– А ты куда?

– Не скажу, а то лопнешь от зависти. На какое время ты сегодня вызвал Риццику?

– Я просил его прийти около полудня, но он сказал, что все утро занят. Придет после обеда, в четыре.

Монтальбано, чертыхаясь, возвращался к машине. Толпа не расходилась. Один из телевизионщиков попытался остановить его, но получил отпор. На тихой и пустынной улочке комиссар остановил машину и достал телефон.

– Синьор Ди Маттиа? Это комиссар Монтальбано.

– Слушаю вас, синьор комиссар.

– Вы знаете, что в вашем доме убита консьержка?

– Да, мне звонила жена. Потом она позвонила еще раз и сказала, что вы меня ищете.

– Сегодня утром вы вышли из дома около пяти?

– Да, как обычно.

– Когда вы спустились, входная дверь была открыта или закрыта?

– Закрыта, Матильда как раз открывала ее, потому что ей позвонили.

– Вы не заметили ничего странного?

– Боже мой, странного – нет. У Матильды стоял в подъезде большой телескоп, его собирались увозить.

– Она не сказала чей?

– Я сам спросил. Она ответила, что синьора Манзеллы, он позвонил и предупредил, что его заберут. Действительно, когда вышел из подъезда – я задержался, чтобы зашнуровать ботинок, – я увидел, что Матильда разговаривает с водителем фургона. Но…

– Но?

– Вам не кажется, что пять утра – не слишком удобное время, чтобы забирать телескоп?

Сообразительный этот Ди Маттиа.

Он решил найти дом, куда переехал Манзелла. Только адрес, который дал ему Фацио, совершенно вылетел из головы. Придется звонить.

– Фацио? Монтальбано это.

– Я узнал вас, синьор комиссар.

– Как ты?

– Хорошо.

– Какие новости?

– Сегодня утром был наш врач, из полиции, он поговорил с профессором Бартоломео.

– Что они решили?

– Сегодня около шести приедет «скорая», и меня отвезут в Палермо.

– Почему?

– Профессор Бартоломео говорит, дня три-четыре надо побыть под наблюдением. Потом меня отпустят. Наш врач считает, что еще дней двадцать придется сидеть на больничном.

– Тем лучше для тебя.

– Синьор комиссар, лучше я в Вигате буду на больничном.

– Вот и отлично, будешь иногда к нам заходить.

– Иногда? Каждый день буду приходить, как на работу.

Монтальбано промолчал. Без Фацио он был как без рук.

– Жаль, не смогу заехать к тебе сегодня.

– Комиссар, завтра утром ко мне приедет жена, а ваш пистолет она сегодня вечером отнесет в комиссариат.

– Хорошо. Пока! Да, забыл. Можешь назвать мне еще раз адрес Манзеллы?

– Конечно. Виа Биксио, двадцать два.

– Спасибо, Фацио. До скорого.

Он решил сделать еще один звонок. Посмотрел на часы: половина десятого.

Что ж, придется будить.

– Привет, Анжела, Монтальбано это.

– Привет, Сальво.

Голос у нее был сонный.

– Ты спала?

– Нет, только что встала, еще не успела выпить кофе.

– Я быстро. Наш друг не звонил, чтобы узнать, как прошла ночь?