Танец для двоих

— Ты должна рассматривать эту проблему в более широком контексте. — Джайлс положил ручку на стол и принял назидательный тон. Я не возражала, когда он поучал меня, он знал так много. — В Средние века евреи считались ответственными за смерть Иисуса Христа. Их преследовали по религиозным мотивам во многих странах. В тринадцатом столетии евреев изгнали из Англии. Если где-нибудь случалось стихийное бедствие, вспышка чумы, пожар или голод — евреи становились идеальными козлами отпущения. Таким образом, во времена кризисов, изгоняя чужаков, люди укрепляли свою национальную идентичность. Справедливости ради стоит заметить, что к девятнадцатому веку евреи более всего ассимилировались в Германии. Но с приходом Гитлера к власти немцы словно сошли с ума. Это была истерия, во многом спровоцированная поражением в Первой мировой войне. С тысяча девятьсот сорок первого года англичане получали подробные доклады о положении евреев в лагерях смерти. Но наше министерство иностранных дел, известное своим антисемитизмом, отмахивалось от них. Ежедневно погибали десятки тысяч евреев, но командование союзников не решалось разбомбить газовые камеры и лагеря смерти. Руководство военно-воздушных сил утверждало, что не хочет зря рисковать жизнью пилотов. Сейчас, оглядываясь назад, легко говорить об ужасах нацизма, но боюсь, что кровь лежит и на наших руках.

— Мне очень стыдно! Я никогда не задумывалась об этом. Дэниел такой интеллигентный и образованный. Он безмерно предан прекрасному. В повседневной жизни он ведет себя как настоящий аскет. Он стремится к чистоте и справедливости. Я не в силах представить, за что он мог стать объектом подобной ненависти. Я не в силах представить всю глубину этого ужаса.

— Теперь, когда ты об этом задумалась, ты станешь лучше понимать многое из того, что ранее было тебе недоступно. Искусство, великое искусство — это не только техника. Не только красивая картинка. Самое главное — это идея. Ты должна будешь пропустить через себя огромное количество информации, человеческих чувств и страданий, прежде чем сможешь приблизиться к картине. Если ты не прочувствуешь всю глубину страдания, ты не сможешь понять произведение искусства, о котором пишешь эссе, например.

Меня поразила очевидная правда этого утверждения. Пока я глазела на Джайлса и раздумывала над всеми аспектами высказанной им мысли, зазвонил телефон. Джайлс поднял трубку.

— Алло? Алло, Джулия! — Молчание. — М-м. Конечно, я понимаю тебя. Но не уверен, что это будет лучшим выходом из сложившейся ситуации. — Продолжительное молчание. Я слышала только энергичный голос в трубке: Джулия взахлеб говорила о чем-то. — Хорошо, если ты уверена, что это поможет. Мне кажется, то, что ты предлагаешь, только продлит агонию. — Голос Джулии в трубке стал громче, но я все равно не смогла расслышать, что она говорит. Я сделала вид, что целиком поглощена работой. Несколько раз я помышляла о том, чтобы встать и уйти. — Естественно, мне жаль, очень жаль. Я не хотел обидеть тебя… — Я уже встала, чтобы уйти на кухню, как Джайлс сказал: — На самом деле, Джулия, ты становишься истеричкой. Я говорил с самого начала… — Джайлс замолчал и посмотрел на трубку с видимым раздражением. — Она повесила трубку. О Боже, Она абсолютно права. Это целиком моя вина. Я не должен был допускать, чтобы все зашло так далеко. Кажется, я обречен быть серьезным.

— Ты решил порвать с Джулией?

Джайлс кивнул.

— Я испугался, что она слишком увлеклась мной. Нет, черт, это звучит отвратительно и самодовольно. Давай скажем так: я в конце концов понял, что мы имеем несколько разные взгляды на жизнь. Я не хотел сделать ей больно.

Джайлс встал со стула, засунул руки в карманы, немного опустил голову и сказал:

— От великого до смешного всего один шаг. Думаю, нам обоим стоит развеяться. Как насчет того, чтобы пообедать в «La Petite Sonnerie»?

Глава 24