Танец для двоих

Мысли о Лалле и Хамише не выходили у меня из головы. Я возилась с приготовлением ленча из остатков яичного заливного, бекона и салата из оливок с латуком. Наконец-то наступил хеппи-энд. Интуиция подсказывала мне, что это навсегда. Мне не следует становиться циничной и обращать внимание только на разочарования. Даже в разочаровании есть положительные стороны. Например, отец. Он живет в состоянии вечного ожидания. Стал бы он счастливее, если б его мечты сбылись? Даже счастливые супруги натыкаются на препятствия за годы семейной жизни. Жизнь в тандеме с мамой стала бы для отца тяжелым испытанием — объятия Констанции равносильны объятиям удава, который безжалостно душит свою несчастную жертву.

Затем я подумала о Дэниеле. Я должна поверить его словам о том, что все прошло. Джайлс описал его состояние довольно точно. Дэниел осознанно выбрал одиночество. Чувство вины и печаль стали неотъемлемой частью его личности, как кожа и кости. Он не сможет избавиться от них, не разрушив себя.

Я прекрасно понимала, что идея хеппи-энда была следствием воздействия на мое сознание поп-культуры. Единственным результатом отношений мужчины и женщины должна стать любовь до гробовой доски. В этой банальной истине был свой резон. Некоторые чувствовали себя абсолютно счастливыми, находясь в одиночестве, большинство же не мыслили жизни без поисков спутника жизни. У меня не было сомнений в том, что если Джайлс не полюбит меня, то я умру во цвете лет с разбитым сердцем.

После обеда Джайлс, Ники и я установили крест над могилой погибшего ребенка. Мы прочитали молитву, а затем каждый из нас продекламировал стихи. Я выбрала стихотворение Йетса, которое помнила со школы. Джайлс прочитал знаменитый отрывок из «Эндимиона» Джона Китса.

Прекрасное пленяет навсегда.
К нему не остываешь. Никогда
Не впасть ему в ничтожество. Все снова
Нас будет влечь к испытанному крову
С готовым ложем и здоровым сном [86].

Ники же ограничился коротким стихотворением Беллока [87]. Начался дождь. Мы положили букет роз на свежий холм.

— Лето заканчивается. — Я посмотрела вниз, на дом. — Деревья уже стали желтыми.

— Стояла ужасная жара, поэтому деревья сбросят листья раньше, чем обычно. Посмотри на вершину холма. — Джайлс указал на холм слева от дома, туда, где узкая дорога вилась по направлению к ферме. — Там, должно быть, находилась средневековая деревня. Ники, если начнешь раскопки в этом месте, то, вероятно, пополнишь коллекцию истлевшим инвентарем саксонских крестьян.

Мы неторопливо двигались к дому. Ники сказал, что собирается провести вечер в караване угольщиков. Он хотел посмотреть телевизор. Джайлс направился в библиотеку закончить начатую работу, а я решила убраться в бальном зале. Хаддл деловито шлепал по полу новыми галошами. Он переносил с места на место грязные стаканы. В его руках был крохотный поднос размером с почтовый конверт.

— Мне очень тяжело, мадам. Я устал, — сказал Хаддл, увидев меня. — Чертов пол после танцев сверкает как стекло. А проклятую дверь опять заклинило. Мне приходится бегать на кухню кружным путем. У меня на ногах мозоли, а в доме нет и обрывка пластыря.

Хаддл был прав. Дверь опять заклинило, и она упорно не поддавалась, несмотря на то что я толкала ее изо всех сил.

— Должно быть, дверь отсырела. Хотя не представляю, каким образом. Стояла такая жара. Хорошо, не волнуйся. Я тебе помогу.

Я стала собирать стаканы.

— Могу я быть чем-то полезной? — В зал крадучись вошла леди Инскип. — Я не хочу спать. Тинкер не дает мне покоя. Кроме того, я себя прекрасно чувствую… Вечеринка была такой веселой. — Леди Инскип подошла и поцеловала меня. — Большое спасибо, Виола. Ты сделала так много, так тяжело работала. Я рассказала обо всем святой Маргарите Антиохской. Она ответила, что ты ниспослана нам…

— Святой Маргарите Антиохской? О, вы имеете в виду курицу. Как мило, что она знает обо всем. Какая умная курица. Интересно, как она научилась говорить?.. Кем я ниспослана? — Я чувствовала себя несколько сконфуженной.

Леди Инскип рассмеялась.

— Не болтай глупостей, Виола. Куры не умеют говорить по-человечески. — Она взглянула на меня с выражением легкого упрека. — Святая Маргарита говорит на курином языке. К счастью, я понимаю язык животных. Она сказала, что ты ниспослана с целью сделать нашу жизнь лучше и веселее.

— О, как мило с ее стороны. Она полагает, что я сделала нечто полезное?

— Конечно, ты очень помогла. А сейчас разреши мне помочь тебе.

— Вы можете отнести грязные стаканы в кухню. Но будьте осторожны, мадам, пол очень скользкий. — Я посмотрела на ее легкие тапочки. — Вам следует надеть башмаки с рифленой резиновой подошвой.