Танец для двоих

В вызывающем тоне Лаллы не чувствовалось обычной жесткости. Я подхватила ее сумку и повела Лаллу наверх, в комнату. Она не сопротивлялась, когда я мягко толкнула ее на кровать. Лалла свалилась спиной на подушки и закрыла глаза. Я стояла рядом и не знала, что предпринять в первую очередь — снять с нее туфли и забросить ноги на кровать, принести стакан воды или обнять, прижать к себе и успокоить. Пока я раздумывала, Лалла открыла глаза и слабым голосом пробормотала:

— Виола, у тебя есть что-нибудь выпить? Только алкоголь может помочь мне вновь почувствовать себя человеком.

Я побежала вниз и налила в стакан вино. Немного поразмыслив, я прихватила с собой всю бутылку.

— Так гораздо лучше! — выдохнула Лалла. Она наклонилась вперед, а я поправила под ней подушку. Лалла протянула пустой стакан. — Налей мне еще!

— Полагаешь, тебе можно сейчас пить? Я где-то читала, что алкоголь стимулирует кровотечение.

— Мне все равно. Я просто хочу забыться и не думать ни о чем. У меня был жуткий день.

— Тебе больно?

— Нет, не очень. Может, чуть-чуть. На самом деле все прошло неплохо. Самое страшное уже позади. Я немного устала и… и мне все осточертело.

— Хочешь чего-нибудь съесть?

— Нет, спасибо! Жуткого вида медсестра заставила меня съесть бутерброд с ветчиной. Она сказала, что я слишком тощая и что мне следует поправиться. Сама она была похожа на жирную корову.

— Может, она считала, что делает доброе дело.

— Она не показалась мне слишком доброй.

Я осмелилась взять Лаллу за руку. К моему удивлению, она ответила на рукопожатие.

— Как они к тебе относились?

— Чертов доктор лапал меня за грудь. Он понимал, что я в безвыходной ситуации и не стану поднимать скандал. Все остальное — передача денег тайком, переодевание в грязной маленькой комнате с облезлым линолеумом — было омерзительно.

— Ты ведь могла сделать подобную операцию в обычной клинике?

— Конечно, но в больнице врачи обязаны сделать пометку в истории болезни. Доктор Карэн не упустил бы случая рассказать обо всем отцу. Поднялся бы невообразимый скандал. Гораздо легче было сделать все частным образом.

— Где ты раздобыла деньги?

— Хороший вопрос! Я заняла двадцать пять фунтов у Джереми и еще тридцать у миссис Брадвелл, владелицы кафе «Собака и кость». Я выдумала невероятную историю о том, что попала в аварию и мне нужны деньги, чтобы починить машину. Я попросила миссис Брадвелл никому ничего не говорить. Я сказала, что если отец узнает об аварии, то ужасно разгневается. И случилось чудо — на столе у отца я нашла двадцать фунтов, запечатанные в конверт. Не думаю, что он заметит пропажу.

Я знала, что не было никакого чуда в появлении двадцати фунтов на столе у сэра Джеймса. Несколько дней назад я анонимно послала деньги как компенсацию за причиненный ущерб.

— Тебе больше не стоит волноваться. Все уже позади.

— Да, все позади, — согласилась Лалла, не выказывая особого энтузиазма.

Через полчаса, когда мы лежали вдвоем в темноте на кровати, Лалла спросила:

— Ты не слишком устала, не против поговорить?

— Нет, ни капли!

— Думаешь, Хамиш когда-нибудь сможет простить меня?

— Сможет ли он? Конечно! Но тебе не стоит рассказывать ему обо всем. Я понимаю, что это нечестно, но правда слишком сильно ранит его.

— Я уже написала ему. Я попросила прислать мне немного денег. Он моя единственная надежда. Я должна вернуть деньги миссис Брадвелл. Кроме того, эти двадцать фунтов, которые я взяла со стола у папы…

«Бедный Хамиш!» — подумала я. Мне оставалось только позавидовать храбрости Лаллы.

— Думаю, что он все простит. Он слишком любит тебя.