Танец для двоих

Мама постоянно находится в состоянии возбуждения. Я очень волнуюсь за нее. Мне кажется, что ей было бы лучше в больнице. Уверена, что атмосфера в доме влияет на нее не самым лучшим образом. Я пытаюсь стать хорошей дочерью, но старые привычки дают о себе знать. Несколько дней назад мы с мамой гуляли по лесу. Она рассказывала мне о миграции птиц. Ты знаешь, мне было очень интересно. Затем мама захотела опереться на мою руку. Помня твои слова, я не стала сопротивляться. Теперь я поняла, что ты имела в виду, когда сказала, что мама жаждет нашей любви. Стоит отдать должное Френсису. Если в нем и есть что-то хорошее, то только искренняя забота о маме. Очевидно, некоторые мужчины любят своих сестер больше, чем остальных женщин.

Я постоянно думаю о Хамише, вспоминаю славные дни, когда мы были вместе. Как счастлива я была тогда! Как бы мне хотелось вернуть все обратно! Какой же дурой я была!

Думаю, что Джереми уже сообщил тебе о своей утомительной постановке. Мне приходится учить на память бесконечные монологи. Боюсь, что выгляжу на сцене полной идиоткой…(Предложение было не закончено. Далее следовали строки, написанные неразборчивым почерком другими чернилами.) Извини, вчера я забыла закончить письмо. Только что я получила телеграмму от Хамиша. Он приезжает в Инскип. Умники с почты отправили мое письмо в Рим. Прошла целая вечность, пока письмо переслали в Токио. В понедельник самолет приземляется в Лондоне. В четыре часа Хамиш приезжает на поезде в Ноттингемшир. Я должна буду встретить его на вокзале. Я в ужасе, Виола! В телеграмме нет ни слова об аборте. Но телеграмма не годится, чтобы писать обо всем. Если ты хоть немного думаешь обо мне, приезжай к нам незамедлительно! Я боюсь встретиться с Хамишем с глазу на глаз. Обещай, что приедешь, иначе я сойду с ума.

С любовью, Лалла».

Мне льстило то, что все желали видеть меня. Я приняла решение ехать в Инскип-парк немедленно.

Глава 27

Джереми ждал меня на перроне станции Ноттингем. Его лицо было коричневым от загара, волосы выгорели на солнце. Он широко раскинул руки. Если бы я не тащила на себе чемодан, журнал и хозяйственную сумку, то бросилась бы ему на шею. В результате мы ограничились тем, что Джереми слегка приобнял меня и горячо поцеловал.

— Дорогая, как я скучал по тебе! Я уже позабыл, какая ты аппетитная и как безумно я тебя люблю.

Признаюсь, что и мое сердце екнуло в груди при виде Джереми. Не потому, что я ощутила прилив страсти, а потому, что обрадовалась нашей встрече. Мне приятно было встретить того, к кому я испытывала столь теплые чувства. Джереми схватил чемоданы и потащил меня на стоянку. Нип и Надж, которые выглядывали из окон «лендровера», завыли, увидев меня. Я не сопротивлялась, когда собаки вылизывали мне лицо влажными шершавыми языками. Джереми вел машину на большой скорости, не обращая внимания на дорожные знаки, пешеходные переходы и светофоры. Через несколько минут мы оказались за городом. Наш путь в Инскип-парк лежал по узкой деревенской дороге, окруженной стеной деревьев.

— Я не в силах дождаться момента, когда смогу показать тебе театр. Мы практически доделали декорации с морским видом. Из глубины зрительного зала они выглядят удивительно правдоподобно.

— Умираю, так хочу на все посмотреть. Кто это «мы»?