Танец для двоих

Тарья проснулась от прикосновения чего-то мокрого и холодного, вздрогнула и растерянно захлопала глазами. Сознание возвращалось медленно, прокручивая перед глазами картины недавнего прошлого: похищение, побег, Дикая охота. Вздрогнув, оборотница резко вскочила, едва не задев подбородок склонившегося над ней Нормана. Проклятие инстинктивно сорвалось с губ, но, к счастью, Хранительница успела оборвать цепочку слов, оставив ее в виде неоформленной черной дымки.

– Прости, привычка, – виновато пояснила она и огляделась.

Определенно, не лес.

Тускло мерцает на столе свеча – непривычно после магических шаров. Сама оборотница сидит на кровати, застеленной грубым шерстяным одеялом. Такие обычно называют солдатскими.

Комната. Бревенчатые стены обшиты досками, но наверху сруб не заделан. Небольшое оконце с полинявшими занавесками. Их, наверное, не стирали целую вечность.

– Где мы? – Тарья растерянно рассматривала убогое помещение, больше напоминавшее конуру.

В такое даже стол не втиснешь, вот и проректор поставил таз на пол.

Лорд Шалл тоже преобразился, избавился от мешковатой, не по размеру, одежды императора и теперь походил на охотника. На мгновенье возникло дежавю – настолько Норман походил на приемного отца. Только вот у господина Снефа черты лица другие, да и фигура. И он бы точно не стал напряженно, словно ожидая подвоха, вглядываться в ее лицо.

Как там приемные родители? Сердце кольнуло. Ронши – мстительные твари, а взбешенный Дарриус не постесняется подослать убийц даже на территорию соседнего государства, не в первый раз.

– Тише! – лорд Шалл вновь уложил супругу и промокнул лоб мокрой тряпкой. – Все там же, Тарья, поэтому не ори. Я не настолько хороший актер, чтобы второй раз сойти за темного, не усугубляй.

Оборотница непонимающе нахмурилась. Какого темного?

– Мы на деревенском постоялом дворе, – как маленькой, объяснил Норман и, отжав, кинул тряпку на подоконник. – Приехали вечером. Нас ограбили разбойники. Прости, – развел руками он, – тащить через всю Закрытую империю не мог, пришлось импровизировать.

– Это откуда? – Тарья ткнула пальцем в добротную рубаху и не менее добротный свитер грубой вязки. – И деньги?

– Хочешь жить, умей вертеться, – пожал плечами проректор. – Ограбил кое-кого. Согласись, маг моего уровня обязан уметь обездвижить жертву и замести следы. Зато отныне не вызываем вопросов.

– Угу, особенно я, – молодая женщина намекала на свой фривольный наряд.

– А тебя изнасиловали, – «обрадовал» придумкой Норман.

Лицо Тарьи вытянулось, затем помрачнело. Рука порывисто потянулась к подолу, но оборотница вовремя вспомнила, что не одна, да и широкая ухмылка спутника свидетельствовала: ничего дурного не случилось.

– Ну спасибо! – злобно прошипела Хранительница. – Напрасно не прокляла в свое время, отомстил-таки.

– Да, – не стал скрывать лорд Шалл и развалился рядом, за что получил ощутимый толчок в живот. – Не мне, так пусть другому достанется девичья честь.

Тарья засопела и отодвинулась, насколько позволяла узкая кровать. В итоге сделала только хуже, уткнувшись спиной в стену, оказалась в ловушке.

– Вот сколько можно? – уже серьезно, перестав паясничать, спросил проректор и несильно сжал безвольно поникшую ладонь. – Понимаю, день свадьбы, но сейчас пора бы понять: сделаю, только если сама захочешь.

– Поняла давно, но другое, – тяжко вздохнула оборотница и, придвинувшись, робко погладила его по щеке. – Я все вижу, Норман, не трать зря время, найди другую женщину. Ей и ухаживания понравятся, и постель. – Она отвернулась, прикусив губу. – Словом, я убеждений не меняю.

– Уже изменила, – чуть слышно, отчего слова прозвучали, наоборот, весомее, дрожью разбежались по коже, возразил проректор и привлек Тарью к себе. Руки скользили по спине – ласково, невинно. – И я сам решаю, на кого тратить время. Мое время, Тарья.

– Вот упрямый волк!

Извернувшись, оборотница выскользнула из объятий. Однако Норман далеко уйти не позволил, пригвоздил руки к одеялу и наклонился… Только вот Тарья опередила, поцеловала первой и, воспользовавшись замешательством проректора, обрела свободу.

– Так, нужно думать головой, лорд Шалл, а не мечтать уломать преподавательницу.

– Да какое!.. – от возмущения Норман не находил слов, а затем привычно отчитал: – Тарья Шалл, напоминаю, брак не считается законным без конфирмации. Тебе мало проблем из-за запаха? Я старался войти в положение, сделать все чуточку приятнее.

– Приятнее, значит? – помрачнела Тарья.

Руки задрожали; зрачок сузил в тонкую ниточку.

Вот тебе и любовь! Он только ради Роншей старается, а ведь Тарья… Поплыла, поверила, забыла уроки, извлеченные из чужих ошибок. Обидно и горько.

– Спасибо и убирайся, – она указала на дверь. – Брак все равно недействителен, от обязательств освобождаю. Вот кольцо.

Полоска металла не желала сниматься, понадобилось некоторое время для того, чтобы таки стянуть ее. Тарье хотелось швырнуть кольцо в лицо обманщику, столь искусно изображавшему чувства, но она аккуратно положила его на одеяло.

– Куда ты?