Танец души:Стихотворения и поэмы

В белых снежинках метелицы, в инее,
Падающем, воротник пороша,
Став после смерти безвестной святынею,
Гибко и скромно танцует душа.

Не корифейкой, не гордою примою

В милом балете родимой зимы –
Веет душа дебютанткой незримою,
Райским придатком земной кутерьмы.

Ей, принесенной декабрьскою тучею,

В этом бесплодном немом бытии
Припоминаются разные случаи –
Трудно забыть похожденья свои.

Всё – как женилась, шутила и плакала,

Злилась, старела, любила детей, –
Бред, лепетанье плохого оракула,
Быта похабней и неба пустей…

Что перед этой случайной могилою

Ласки, беседы, победы, пиры?
Крепкое Нечто с нездешнею силою
Стукнуло, кинуло в тартарары.

В белом сугробе сияет расселина,

И не припомнить ей скучную быль –
То ли была она где-то расстреляна,
То ли попала под автомобиль.

Надо ль ей было казаться столь тонкою,

К девам неверным спешить под луной,
Чтоб залететь ординарной душонкою
В кордебалет завирухи ночной.

Нет, и посмертной надежды не брошу я,

Будет Маруся идти из кино –
Мне вместе с предновогодней порошею
В очи ее залететь суждено.

1 января 1941

ТАНЕЦ МЕДВЕДЯ

Перьям и белым страницам, кистям и просторным полотнам,
Нет, не завидую я, хоть участь свою и кляну.
В мире животных я стал неизящным животным.
Бурым медведем сижу я в дурацком плену.

В старом Париже я был театральным танцором.

Жил небогато, был набожен, сыт и одет…
Склокам актерским конец… Конец оркестровым раздорам –
Хитрый Люлли сочинил королевский балет.

Я танцевал в эти годы красиво и ловко,

Был на виду у придворных скучающих дам.
Ты мне была несравненной партнершей, чертовка,
Я и теперь тебе сердце медвежье отдам.

Помню я всё: как тебя увозили в карете,

В белой карете с опасным и громким гербом.
Помню, как ты возвратилась ко мне на рассвете…
Но почему-то не помню, что было потом.

Ты ли меня беззаветным враньем утомила,

Сердце ль мое разорвалось от горя любви…
Прутьями клетки моя обернулась могила,
Силы бессмертные мне повелели – живи!

Смотрят меня пионеры, студенты, зеваки,

Мужние жены мне черствые булки суют,
Натуралисты вторгаются паки и паки
В зоологический мой безлюбовный приют.

Изредка только под модной ужимкою шляпы,

Мнится, узнал я сиянье трагических глаз,
И поднимаюсь тогда я на задние лапы,
И начинаю забавный и жалобный пляс.

1940-1941

ВАЛЬС ГРИБОЕДОВА

А.Р.

Карету мне! Карету!