Танец дыма

– Сейчас приедет Наташа, надо что-нибудь заказать ей. Дорогой, нам белого сухого. – Он построил глазки бармену.

Нам принесли вино.

Я по ошибке взялась за него и в ходе общей беседы отпила немного. Никто не заметил, пока я не придала этому значения. Я окаменела с бокалом в руке.

– Ничего, милая, я умею заметать следы, – Рома профессионально протёр бокал.

Мы посмеялись. Явилась подруга пары Наташа и отпила немного.

– Вино – дерьмо.

Я еле сдержалась.

– Нет, ну не могу, оно же такое дешёвое и воняет чем-то, как будто из пакета разлили.

Неужели моё дыхание отдаёт оставшимся пространством в нераскрытом пакете краснодарского вина?

– Поехали в другой ресторан, караоке попоём, – предложила она в четыре часа ночи.

– Дорогая, чтобы меня и его там убили?

Они говорили о каком-то известном всем ресторане – всем, кроме меня.

– Наташа, ты такая красивая, и он, – Рома указал на бармена, – такой красивый. Вы должны встречаться.

Девушка обернулась.

– Красивый, на самом деле. Но молодой, наверное. Не потянет.

– Слышишь, она говорит, ты её не потянешь.

– Рома, успокойся, – мы захохотали, девушке стало неудобно.

– А что нужно тянуть? – донеслось из-за стойки. Девушка отпила немного и зацепила вилкой салат:

– Роза-хутор. Давай отдохнём в следующем месяце и чтобы игристого было много.

– Передай ему что-нибудь. Всё начинается с тактильного контакта. Давай.

– Рома, хватит.

«С»

В те замечательные дни мне вновь хотелось написать рассказ об очередном бармене. Так всегда – чуть пшикнули на тебя интересным ароматом (дешёвым, а потому быстро рассеивающимся. Или всё-таки роскошным, сама виновата – бегаю в сумерках по бескрайнему полю цветущей лаванды, как безумная в угловатом танце, и хочу, чтобы предыдущий запах остался на моём теле, так не бывает. Безумных он обязан покинуть. Я же сама привезла себя в эту местность, чтобы избавиться от нечаянно попавших на меня капель морской воды, солёной и нежной. Я стала тонуть в нежности и потому приняла решение – сменить власть аромата на тот, что выберу сама) и тебе кажется – это нечто настоящее, будоражащее сознание, а на самом деле попытка прикрыть люк на улице, откуда валит горячий пар. В разное время роль куска железа играют разные люди, пусть даже два бармена подряд. Я вызываю на помощь аварийную службу (проверенных друзей), и мы пытаемся вместе решить проблему. Невозможно. Один за одним они пожимают беспомощно плечами и уходят, оставляя меня одну. Я ложусь рядом с люком на толстый грязный матрас, как один бездомный в Париже (это было лет шесть назад в шестнадцатом округе рядом с известной закусочной), накрываюсь стёганым одеялом и притворяюсь, что мне всё равно.

Когда я слушала разговор о порошке в Доминикане, за соседним столом отдыхал с парнями объект моих мыслей. Он сидел ко мне спиной и вёл активную беседу об аренде жилья в Петербурге. В какой-то момент все перешли в Крым, и теперь основным ядром беседы стал портвейн непонятного цвета. Ядро, как центр, как костёр, что равняется одному слову. Например, Крым. Крым в центре, вокруг него сидящие, тепло, исходящее от слова, накрывает людей, все его испытывают, то есть в их сердцах и головах начинает работать особенный ассоциативный ряд. Это тепло не распространяется на компанию, сидящую в другом ресторане, они греются своим теплом.

Я общалась с моей парочкой и делала вид, что слушаю внимательно всё, о чём они хотят болтать, а сама же в это время душой пыталась проникнуть в поле того человека (точнее, в соль воды, которую этот человек носил каждый день в пределах небольшой круглой колбочки, как будто талисман, взятый из другой жизни. Разъедающая соль. Надеюсь, приносящая ему удачу), что сидит ко мне спиной и периодически поправляет кепку.

Администратор заведения очутилась рядом со спиной, она приятно обняла молодого человека, наклонилась и что-то шепнула на ухо. Нежно, коснувшись своим дыханием и ароматом кожи другого.

Надо же – она умеет его касаться, он умеет принимать это, они несколько секунд были так близки.

Может быть, эти двое говорили о деньгах, зарплате, допустим, или погоде, но в тот момент мне казалось, о любви в пределах общего моря и соли. Шла жизнь, соль нас всех не щадила, и им было хорошо вместе встречать действие смерти.

Несколько секунд. Никакого подтекста.

Бармен взял руку девушки и поцеловал её в знак благодарности за что-то и пошёл с серьёзным видом курить. Прошёл мимо меня, ведя за руку дыхание и красоту коллеги. Мне показалось, что между ними может многое случиться.

– А потом мы с Ромой решили наполнить домашний бар дорогим алкоголем. И знаешь, что произошло?

Я не отвлеклась от испытанного, а только повернула глаза в сторону говорящих и открыла рот.

– Что же?

– Выпили всё за один день, мать его! Пять ящиков виски, дорогая! Наполнили к праздникам бар, шиканули, называется.

Все смеялись. Я смеялась. Часы показывали три ночи.

Поцелуй с администратором – люблю её. Добрые слова паре. Обмен не совсем свежими улыбками: наши лица устали. Дальше дверь. Воздух.

– Пока, Юль.

Махнула дружественно рукой.

Рванула в безумном танце по полю с лавандой.