Танец феникса

Вся в чёрном, гибкая и изящная, Диана совсем не выглядит хрупкой. Сильная и опасная хищница. Неужели я реально её… с ней… Бл@дь! Нет – похоже, она меня.

– Я не плююсь огнём, юноша. Неужели я так похожа на дракона? – она подошла к нам почти вплотную и, протянув Генычу руку, представилась:

– Диана, – и улыбнулась моему другу, совершенно игнорируя моё присутствие. Вот сука!

– Геннадий, – он очень осторожно поднёс пальчики Дианы к губам и с благоговением пробасил: – Не на дракона, а на леди-дракона, невероятно красивую и опасную.

– Мне стоит воспринимать это как комплимент?

– И никак иначе. Разве я посмею оскорбить такую обворожительную девушку? Да я, скорее, собственный язык проглочу! Диана, должен признаться, что Вы – самое изысканное украшение нашей планеты. На других я, правда, ещё не был, но уверен, что и там конкуренток у Вас не найдётся.

– Спасибо, Гена, у Вас замечательный вкус, а ещё Вы так трогательно сказали о маме… Вы, наверное, очень хороший сын и хороший человек.

– Трудно быть хорошим, когда ты лучший, – заметил Геныч и снова заставил Диану смеяться.

Охереть – устроили здесь турнир скромников! Кажется, они оба забыли о моём существовании, а мне захотелось двинуть по бритому затылку этому обаяшке, который ощерился так, что стали видны зубы мудрости.

– Я вам не мешаю, друзья? – решил я, наконец, напомнить о себе.

– Нет, Женечка, – нежно проворковала Диана и снова обратилась к Генычу, но я их уже не слышу.

Вот же стерва! Это почти как – уйди, мальчик, не мешай, когда взрослые разговаривают. И мне сейчас очень необходимо улыбнуться и как-то удачно пошутить, но челюсть онемела, а мозг запаян ревностью и злостью.

– Жека, – Геныч толкает меня в плечо и заставляет обратить на него внимание. В глазах океан виноватой скорби, а на губах несчастная застывшая улыбка. – То есть, Евгений, ты мне столько рассказывал о необыкновенной Диане, а я даже представить не мог, что оригинал затмит все мои ожидания. Белиссимо!

Геныч, заткнись, падла, что ты несёшь! Это же просто зарвавшаяся наглая баба!

– Геннадий, помнится, я говорил, что она стервозная ведьма и, как видишь, оригинал это подтверждает.

Растерянность на пучеглазой физиономии друга бальзамом обволакивает мои напряжённые нервы. А вот и королева всех чертей, наконец, обратила на меня своё пристальное внимание. Я улыбаюсь ей, надеюсь, достаточно криво, чтобы сошло за ухмылку, но мой взгляд невольно скользит по её сочным и таким порочным губам, что память, подстёгиваемая буйной фантазией, наводит полный шухер в моём организме. Член уже настойчиво рвётся на волю, создавая несвоевременный дискомфорт.

– Ох, Женечка, до чего же ты мутный мальчик, – охрипший голос Дианы ещё сильнее заводит. Она стоит так близко, что вырвись сейчас мой резвый мальчик на свободу, то отбросит эту ведьму к противоположной стене, оставив у неё во лбу глубокую вмятину.

– Это не я мутный, ты просто видеть стала хреново. Похоже, вся зоркость вытекла во время зомбирования несчастного штукатура. Ты, кстати, что с ним сотворила, не расскажешь? Или, может, пожелаешь на мне продемонстрировать?

– А разве ты хочешь, чтобы я тебя тоже выгнала, Женечка? – невероятный тембр этой, отчего-то осипшей сирены пробирается под кожу, размножая мурашки.

Я призываю всё своё самообладание.

– Да ты его не выгнала, ты его выдавила отсюда. Мне интересно, а на что ты надеялась, когда пришла сюда одна и наехала на шестерых мужиков? Со всеми бы справилась? Ты ведь не боялась их, – я ищу в её глазах растерянность или страх, или хотя бы отблески того безумного нечеловеческого взгляда. Ничего – непроницаемая.

– Так ведь я не одна была, Женечка, здесь был ты и пытался меня защитить. Конечно, я не боялась, милый, – лицо Дианы совсем близко, а её ладонь ложится мне на грудь, обжигая кожу даже сквозь толстую ткань джемпера и заставляя сердце стучать быстрее и громче. – У тебя так сильно бьётся сердце, мой смелый защитник.

Сейчас бы встряхнуть хорошенько эту стерву и вытрясти из неё всю правду, но её губы совсем близко, а моей выдержки едва хватает, чтобы удерживать при себе руки. Настроение – саблей размахивать, а физическая потребность – помотать и пошлёпать членом по этим губам.

– Так, ну ладно, мальчики, мне уже пора, – Диана отстранилась от меня, отступая на шаг и будто вытягивая жар из моего сердца. – Было очень приятно вас увидеть и почувствовать защиту сильных мужчин. Спасибо вам, мои смелые.

Её слова звучат, как стёб, приводя в движение мои желваки. Но я не в состоянии сказать ни слова в ответ.

– Мы ведь не прощаемся, Диана? – подал голос Геныч, вероятно, решивший нам не мешать. Теперь его мощная фигура перегородила выход из комнаты, перекрывая Диане путь.

– Гена, а Вы тоже строитель? – она приблизилась к моему, мать его, другу. – Просто у Вас такие огромные плечи…

– Я боец, – гордо отрапортовал сука Геныч, но встретив мой убью-падла-взгляд, сдвинулся в сторону и быстро добавил, – невидимого фронта.

– Я так и подумала. До свидания, мальчики.