Танец Грехов (СИ)

— Пакт Жертвы, — повторил Соломон так, словнообъяснял это маленькому дурачку. — Пусть он и позволяет уничтожить даже сильнопревосходящего по силам соперника, в конце концов, Пакт забирает в качестве жертвыи само существо, что применило Пакт. Сам подумай, щенок, как может даже демонпервого порядка выдержать постоянный приток душ? Демоническое ядро невыдерживает и, в конце концов, погибают все. Одни — от того, что их силыпоглотили, другие — от мощи поглотившего, и сам применивший Пакт — отчудовищной силы, которую не может выдержать.

— Но если потенциальных жертв в округе будетнемного? Что тогда?

— Идиот, Зверев! Ты задницей своей слушаешь или чем?— Голос старика рокотал по всей аудитории. — Предпервый и первый порядокдемонов могут без труда призывать почти неограниченное количество парков, слуг,одержимых или войн, которых впоследствии и поглотят, применив Пакт. А в случае,если демон поглотит души, но не разрушится от поступившей энергии и выдержит,то, убив своего соперника, пожрёт его мощь, не в силах это проконтролировать.Это будет означать конец всем. Понимает ли твоя баранья голова такуюпростую логику?

«Верно, — понял тогда Виктор, — Пакт применяется вкрайних случаях и смерть соперника, который априори был критически сильным,уничтожит применившего пакт в любом случае, — он сделал несколько короткихзаметок. — Но вот что случится, если один из соперников раскроет Чертоги, адругой применит Жертвенный Пакт… Нет, такое вообще невозможно, слишком многофакторов должно совпасть. Бред какой-то!»

Он так и не спросил у Скряги этот «глупый» вопрос,но теперь, этот невозможный «бред» случился и случился именно с ним, сВиктором.

Когнос раскрыл свои песчаные Чертоги, применив Пакт,и сейчас, вероятно, впитывал души на той башне. Но тот язычник, который лишилжизни почти двести солдат Святой Инквизиции одной лишь секирой, ещё жив…

«Они равны или тот язычник сильнее, — понял Виктор,— но Жертвенный Пакт все равно окажется сильнее, и мы сгинем. Онпоглотит всё к чертям и нас за собой унесёт…»

Из сугроба песка торчала стальная рука, ленивоперебирающая пальцами. Виктор бросился к песку, раскопал эту песчаную могилу ивынул Однорукого. Он, к счастью, дышал, пусть то и дело плевался песком. Волосыего были в песке, как и всё тело, жгучие кристаллики жгли всё тело, раздражаякожу.

— Я в Раю? Нет… — его вырвало песком, — скорее уж вАду…

— Мы в чертогах Когноса, — проворчал Зверев и помогтоварищу подняться, — и если мы не сбежим, то демон нас сожрёт и не подавится.

Однорукий пустил руки в песок и отыскал свойтрофейный, инкрустированный серебром меч.

— Странно, что он тут оказался, — сказал Однорукий,отряхивая его от песка. — Или так и должно быть?

— Хрен его знает, — признался Виктор, — может из-затого, что им проливали и человеческую кровь, Когнос счёл его как то, что можнопоглотить.

Однорукий в ответ кивнул и тряхнул сталью.

— Тебе не кажется, что его территория… слишком… вобщем, охрененно огромная для Чертогов, не думаешь?

— Я не попадал ещё ни в чьи Чертоги, — ответилВиктор, осматривая песчаную пустыню, утыканную незаконченными пирамидами ибашнями. Небо всё чае прорезали вспышки молний, озаряя жёлтый песоксветло-синими красками, — но да, они что-то слишком огромны. Стоп! — «Демонприменил Пакт и раскрыл Чертоги, но сделал упор не на качество, а на масштаб!Поэтому нас ещё не поглотило — этот сукин сын надеется, что большоепространство, пусть не такое сильное, но охрененно огромное, поможет емувыжить!» — Бежим! На север!

Они рванули в обратную от сражения сторону.Однорукий не задавал вопросов и топил, что было сил. Жгучий песок раскалялпятки, ел глаза и обжигал кожу, но они бежали. Тёмный горизонт пустыни обрасталновыми песчаными островами, перед товарищами возникали новые пирамиды и башни,высохшие реки, иссохшие тела древних воинов, закованных в бронзу, останкиживотных… но чем дальше парни бежали, тем меньше эти декорации были похожи нанастоящие: черты их расплывались, башни больше походили на слепленные ребёнкомв песочнице, пирамиды становились кучами наваленного песка, тела солдатразмылись и стали похожи на белые камни.

— Дальше, — ворчал себе под нос Виктор, — дальше,дальше!

— Да, дальше, я слышал, — съязвил Однорукий и вдругостановился. Виктор, едва поспевавший за товарищем, споткнулся и упал. Песчинкизакусали лицо, но он слишком к этому привык. Он поднялся и перед нимрасстелился чёрный горизонт. Песок просыпался в бездну, и линия тьмы стенойокружала эту пустыню.

— Это как конец мира в играх? — спросил Однорукий ивыставил лезвие меча прямиком в бездну. Серебро задрожало, и тьма поглотила его.

— Да, оно самое, — кивнул Виктор и потянулОднорукого за собой.

«Лимит его Чертогов кончился, он больше не можетрастягивать их. Учитывая, что сейчас демон сражается с язычником, то мы сможемотсюда сбежать».

Тьма проглотила его ногу, руку, тело и наконец онушёл в неё с головой. Однорукий ругался, говорил, что это не по душе, но шёл заним.

«Вот мы и выбрались!» — Виктор ликовал, ожидаявот-вот оказаться в холодных лесах Сибири, где воздух жгуче холодный и свежий.