Танец любви

На рассвете, утомившийся, донельзя усталый, он вдруг услышал снаружи быстрый гортанный разговор. Насторожился: может быть, пришли за ним? Но вскоре все снова стало тихо — от собственного напряжения и духоты лишь ломило голову. Бессонница все же давала о себе знать… Три ночи подряд он не спал, так и не сомкнув глаз…

Но дверь неожиданно приоткрылась, и тусклая полоска света просочилась вдоль помещения. Чей-то жесткий голос позвал:

— Не бойся. Иди сюда.

Сухомлинов оперся на колени, привстал. На подкашивающихся ногах заковылял на свет. Дверь приоткрылась пошире, и свет резко ударил в лицо. Глеб зажмурился. Когда открыл глаза и помещение наполовину осветилось утренним солнцем, он увидел в углу змею. Она преспокойно лежала, вытянувшись и подняв небольшую головку, смотрела ему вслед двумя горящими бусинками глаз. Он ужаснулся. Господи, да неужели он все это время находился с нею рядом?..

Чья-то упрямая рука схватила его и поволокла к выходу. Только тут, оказавшись на воле, Сухомлинов увидел знакомого пацана. Это был Ахмет — тот самый Ахмет, который еще недавно просился в пограничники.

— Иди за мной, — тихо сказал паренек и потащил его за собой. Они быстро поднялись по крутой извилистой тропке на верх горы.

— А теперь давай отдышимся, — заметил Ахмет, остро поглядывая на Сухомлинова.

Глеб действительно еле отдышался.

— Откуда ты взялся? — счастливо выдавил Глеб.

— Аллах милостив, вот и послал меня на выручку, — серьезно, по-взрослому отвечал пацан и улыбался белыми сахарными зубами. — Как сказал Раджаб, все будет как никогда хорошо. Аллах видит несправедливость, и он нам поможет…

Сухомлинов стал что-то понимать: значит, ему организовали побег. И не кто-то, а этот хитрый Раджаб…

— Пойдем вон туда. Ты видишь эту вершину? — вдруг спросил верткий Ахмет. — Там будем в безопасности. Эти тропы глухие — их мало кто знает. А я знаю… Мой отец был проводник и всегда, когда я был маленький, брал меня с собой…

Они шли неторопливо, молча. Неожиданно начал накрапывать дождь. Но они шли не останавливаясь. Дождь усилился, идти дальше было трудно. Тогда разыскали небольшое укрытие под скалой. Ахмет подстелил свою куртку, и они сели, прижавшись друг к другу.

— Это хорошо, что пошел дождь, — заметил Ахмет.

Ахмет оказался настоящим парнем. О том, что старшего лейтенанта с погранзаставы захватили бандиты, он узнал от Раджаба, который, в свою очередь, — от Ризвана.

Ризван сказал Раджабу:

— Говорил тебе, не якшайся с пограничниками.

— А я разве якшаюсь? Все по воле Аллаха. А что стряслось, Ризван?

Ризван и рассказал все подробности захвата. Раджабу простых сведений было мало, и он, подмазавшись, сумел все-таки узнать, где находился Сухомлинов. И чтобы убедиться, что Ризван не врет, подлил масла в огонь:

— Да враки все это!

— Не веришь? — обиделся Ризван. — Я сам видел, как его потащили к старым камням. Своими глазами видел, а ты не веришь!

— Теперь другое дело…

А тут к Раджабу пришел Ахмет: не передала ли ему записку Назирет?

— Ишь ты какой быстрый! Сначала исполни, что я скажу…

Ахмет сразу сообразил, что от него требуется. Он сказал, что пограничник его кунак, и потому вызвался помочь ему бежать. План Раджаб одобрил, так как хорошо знал отца Ахмета, лучшего проводника на Памире…

Ахмет пробрался в стан бандитов. Легко вышел на старые камни, где держали старшего лейтенанта. Он стал приставать к охране, чтобы те помогли ему найти Худжу.

— А зачем он тебе?

— Мне надо ему передать кое-что…

— Худжа? — удивленно переспросил один из охранников. — Так его давно расстрелял Ризван по приказу Махмуда.

— Не может быть. Я ему должен передать кое-что…

Другой охранник сорвал с Ахмета сумку.

— А ну давай посмотрим, что ты хотел передать? Может, оружие…

И, увидев в сумке бутыль с вином, страшно обрадовался.

— Знаешь, парень. Мой кунак правду говорит. Худжи на этом свете больше нет. А это мы у тебя конфискуем…

Бандиты выпили и, быстро опьянев, заснули, так как в вино была подсыпана сонная отрава.

А дальше Ахмет знал, что ему делать…

Ахмет и Сухомлинов перешли перевал, затратив на это почти два дня. Все время стояло солнце, и на душе у обоих было отрадно. Однако ночью стало холодно, и они сильно продрогли. Но Ахмет держал себя с достоинством, заявив Сухомлинову, что ему необходимо закаляться.

54

Димка Разин поссорился с прапорщиком. Зиновий Буткин — мужик несдержанный. Слово за слово, и он выпалил Разину, что есть сведения о том, что Сухомлинова в живых нет, и потому-то недолго ждать, когда Разин уберется восвояси.

Димка, услышав такие новости, ошалел; он схватил Зиновия за грудки.

— Так ты, гнида, знал… и молчал!

Буткин не на шутку испугался разгневанного Разина. «Черт его знает, он псих помешанный…»

— Я ничего не знаю. Понимаешь, это просто так с языка сорвалось.

— Нет, знаешь!.. Говори, иначе я тебя задушу…

Прапорщик не думал связываться с Разиным и позвал на помощь солдат. Разина оттеснили, и тот, немного придя в себя, отпустил прапорщика и торопливо пошел домой.

— Что с тобою случилось? — взмолилась Маша. — На тебе лица нет.