Танец любви в Женеве

Неожиданно он услышал шаги. Кто-то, тяжело ступая, шел прямо к нему. Андре оглянулся и увидел Мориса Брианшона. Их глаза встретились. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Морис усмехнулся:

– Вот так встреча…

Его улыбка была холодная, неприязненная.

– Не думал увидеть тебя здесь в такое позднее время, – бросил бывший охранник банка.

Андре молча пожал плечами. «Интересно, зачем пришел сюда Брианшон? – пронеслось у него в голове. – Неужели по той же причине, что и я?»

– Ты просто любишь гулять по ночным улицам? Или, – Брианшон понизил голос, – пришел сюда за чем-то другим?

Андре почувствовал, что начинает постепенно закипать. Брианшон не очень-то понравился ему еще во время занятий. Откуда в этом человеке было столько наглости? Теперь негативное впечатление еще больше усилилось.

– А почему тебя это интересует? – резко произнес он. – Я что, обязан отчитываться перед тобой?

– Ну и ну. – Брианшон изобразил удивление. – Не думал, что помощник нотариуса способен выражаться столь резко.

– При чем здесь моя работа? – нахмурился Андре. – И для чего вообще ты устроил весь этот допрос с пристрастием?

– Я просто хотел, чтобы тебе было все ясно, – медленно проговорил Морис. – Если ты пришел, чтобы встретиться с нашей учительницей танцев, то лучше тебе уйти. Чтобы не нарываться. – Он выразительно сжал свои большие кулаки.

Лицо Андре потемнело.

– Что ты имеешь в виду?

Глаза Брианшона опасно сузились.

– Думаю, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Не хочешь неприятностей – проваливай. Все просто и ясно. Это – моя женщина. Встречаться с ней буду я. А если ты окажешься у меня на пути, что ж… – Он еще раз выразительно стиснул кулаки и выпятил грудь. – Пеняй на себя!

– Мне казалось, что во время урока ты хвастался тем, что у тебя уже есть подружка… – язвительно проронил Андре Тассиньи.

Глаза Мориса сверкнули:

– Конечно, есть. Но только она не идет ни в какое сравнение с Лаурой. – Он сделал шаг к Андре и прошипел. – Послушай, тебе что, нужны неприятности? Мне-то что – я и так пока без работы. А вот если в газетах напечатают, что помощник уважаемого нотариуса подрался прямо на улице, думаю, пользы это твоей карьере не принесет. Клиенты вряд ли захотят после этого иметь с тобой дело. Как и твой патрон.

Андре в упор посмотрел на Брианшона:

– Морис, тебе кто-нибудь говорил, что ты – настоящий подонок?

Морис задрожал от гнева. Справившись с собой, он наконец глухо проговорил:

– Когда борешься за женщину, все средства хороши!

Андре все вдруг стало глубоко омерзительно. Ночь, пустынная улица, этот разъяренный самец напротив двери, за которой скрывается Лаура… Зачем ему вообще все это надо? Лучше забыть об этом, и поскорей.

– Желаю тебе удачи, – резко бросил он и пошел прочь.

Брианшон хотел было что-то крикнуть вслед Андре, но передумал. Вместо этого он приблизился к «Новой школе танцев» и стал ждать. Если даже конкурент желает ему удачи, что ж… тогда ему обязательно повезет!

– Где ты был, Андре? – испытующе уставилась на Тассиньи мать.

– Я решил прогуляться перед сном, мама, – отводя глаза в сторону, проронил Андре. – Я сегодня очень много работал, и понял, что не смогу уснуть, если не пройдусь и не подышу воздухом.

Мать пристально посмотрела на него.

– Но только я не вижу, чтобы ты успокоился, сынок. Почему-то ты кажешься еще более взволнованным после своей прогулки.

Андре опустил глаза.

– Один человек выгуливал рядом собаку, и мне показалось, что она может броситься на меня. Наверное, я немного испугался.

– Значит, дело в собаке?

– Может быть. – Андре Тассиньи подхватил с пола ботинки. – Извини, мама, мне надо помыть обувь. На улице было много пыли.

Помыв ботинки, Андре проглотил стаканчик йогурта и прошел в свою комнату. Плотно затворив дверь, он лег на кровать. В душе была какая-то неприятная пустота. Эта идиотская стычка с Брианшоном выбила его из колеи. Мир казался каким-то нелепым. Чудесные черты Лауры, которые до этого стояли у него перед глазами, расплылись, потеряли контуры, поблекли. Но, может, это и к лучшему? Не надо видеть ее. Не надо думать о ней.

– Да, – прошептал он наконец, – так будет лучше. Пусть за ней гоняются другие. Тот же Брианшон, например. Но не я. Мне это просто не нужно.

Он уставился в темный потолок. С точки зрения логики, все было правильно. Но ожидаемого облегчения почему-то не наступило. В груди по-прежнему царила тоскливая пустота, которая точно холодной рукой сжимала его сердца. И от этой пустоты некуда было деться, от нее невозможно было спастись – она была везде.

На следующее утро Андре Тассиньи проснулся с тяжелой головой. Он сделал зарядку и выпил кружку крепкого кофе, но лучше себя все равно не почувствовал.

«Интересно, а как чувствует себя Брианшон?» – мрачно подумал Андре, собираясь на работу.

Мэтр Рошамбо встретил его желчной усмешкой.

– Что-то я смотрю, у вас мешки под глазами. Это в вашем-то возрасте… Рано, рано, ничего не скажешь. Вы, видимо, не отдыхаете после работы, Андре? Или вы не умеете отдыхать?

Андре пробормотал что-то неразборчивое. У него совсем не было желания спорить с шефом.