Танец на раскаленных углях

«Как-то подозрительно быстро скончался этот бирмингемский жизнелюб, – размышляла Лина. – А если представить, что ему помогли убраться в лучший мир? Вряд ли… Кто мог решиться на такое? Старая ведьма Гизела? Ну, это просто бред, результат бессонницы. Зачем пенсионерке лишать жизни такого же старого хрыча, да еще англичанина? Какая ей с этого выгода? А вдруг Анн? Нет, непохоже. Дама искренне скорбит о своем усопшем рокере. К тому же… Да-да, она что-то там плела ночью про то, что они официально не были женаты. Словом, Анн никакое наследство после смерти Тони не светит. Одни расходы – что здесь, в Болгарии, что в Бирмингеме. Интересно, что это они все волнуются о страховке? Ясно же, что похоронные дела – это всегда разорение, куча денег вылетает в трубу на улаживание всех формальностей…Нет, концы с концами явно не сходятся… Надо пойти проветриться и постараться выбросить все это из головы. У меня же отпуск, в конце концов! До следующей поездки к морю придется ждать целый год»…

Все утро постояльцы отеля норовили подкараулить Лину в самых странных местах и страшным шепотом выведать подробности минувшей ночи. На пляже перед ней внезапно вырос грузный немец в красных плавках, преградив ей дорогу в кабинку для переодевания.

– Помните, вы вчера тут фоткались на пляже? А заодно пощелкали того странного англичанина. Ну, того, который весь в татуировках? – спросил немец с лукавыми искорками в глазах.

– Помню, а что? – нехотя призналась Лина.

– Так вот, это было его последнее фото. Нынче ночью он помер. Ха-ха-ха! Ну и дела! Молодец парень, хоть пивка напоследок попил! Нет, вижу, вы не въехали: еще вчера парень пил пиво, а сегодня – бац, – и он покойник!

И немец довольно расхохотался. Он от души, не стесняясь, радовался тому, что какой-то там англичанин, а не он сам лежит сейчас на холодном столе в морге Варны.

Лина поспешила ретироваться с пляжа. Не хотелось еще раз услышать, что кто-то по-детски хохочет, вспоминая о бедном Тони. Наивная и добрая душа старого рокера из Бирмингема еще витала где-то неподалеку, и Лина не хотела огорчать ее.

За ужином обитателей «Пальмы» ждал сюрприз. Вечер болгарской кухни! Хозяева отеля, видимо, чтобы стереть из памяти туристов события прошедшей ночи, устроили гостям настоящий праздник. Суп таратор, болгарские жареные колбаски, голубцы в томатном соусе, свиные ребрышки-барбекю с болгарским перцем и прочая балканская вкуснятина. Повара «Пальмы» так расстарались, словно поминки по бедному Тони справляли. Лина подумала, что его душа должна быть сейчас довольна.

Она достала мобильник и отправила мужу очередную эсэмэску:

«Появился первый труп. Прилетай скорей. Твоя Барабулька».

Ответ не заставил себя ждать:

«Хорош квасить. День рождения закончился. Твой Дельфин».

«М-да, похоже, на расстоянии эту странную историю Петру не расскажешь. Скорее бы он прилетел», – в который раз подумала Лина и неожиданно дала волю слезам.

Ночью Лина сидела одна на балконе и грустно созерцала море и звезды, высыпавшиеся на небо, словно серебряные побрякушки Тони.

«Возможно, лишь по прихоти Фортуны знаменитая четверка из Ливерпуля отправилась в вечность, а место Тони – в заштатном баре на небесах, где собираются такие же добродушные и безвестные, как он, тусовщики и лабухи, старые прокуренные рокеры, и тихо играют музыку своей молодости», – подумала она с тихой грустью.

Волнение моря к ночи улеглось, и на воде поблескивала лунная дорожка. Черное море повидало на своем веку тысячи смертей, и уходом одного старого рокера его было не взволновать.

«Все-таки странная какая-то смерть. Этот Тони выглядел крепким орешком. Слишком бодрым «перцем» для сердечника… А что, если…».

Но тут веки Лины сомкнулись, и, не успев додумать нериятную мысль про бумаги и документы, столь любезные сердцу немки, она провалилась в тревожный сон.

Явился, не запылился!

Лина проснулась на рассвете и сладко, до хруста в суставах, потянулась в постели. Свежий ветерок с моря и первые лучи солнца, пробившиеся в номер через тонкую щелку между шторами, обещали прекрасное утро и не менее чудесный день. На сердце стало немного легче.

«Главное, не думать каждую минуту о бедном Тони. Иначе без Петра я сойду тут с ума. Старого рокера уже не вернуть, значит, бессмысленно перебирать и гадать, что было бы, если бы… В конце концов, я видела его всего пару раз. Этот английский старикан Тони совершенно чужой мне человек. Не земляк, не соотечественник, не родственник. В конце концов, иностранец, англосакс, выходец из другой земли, из другой культуры… Мало ли людей умирает на Земле каждый день… Было бы глупо из-за кого-то из них полностью перечеркнуть свой отдых, такой долгожданный и, что греха таить, совсем не дешевый для нас. Следующий отпуск только через год. Раньше нам с Петей денег на поездку не собрать. Что ж, надо хотя бы попробовать сходить на пляж и искупаться. Скоро все будет иначе. Прилетит мой милый, обнимет, поцелует, найдет нужные слова, и жизнь круто изменится, реальность вновь обретет утраченные краски и запахи…».