Танец над бездной

– Вот к своему бывшему партнеру у тебя было другое отношение, – поддел ее Натан, зная, что задевает ноющую рану.

– И видишь, чем это обернулось? – Лори вскинула подбородок, пытаясь выглядеть безразличной. – Я хочу, чтобы у нас были нормальные рабочие отношения. Единственное, чего я не потерплю это – ложь. А ты вчера солгал мне и выставил полной дурой, – обвинила его девушка.

Натан плавной походкой подошел к ней и остановился позади нее, не разрывая зрительного контакта. Лори затаила дыхание, видя серьезное выражение на лице партнера. Она дернулась, желая повернуться и отойти, но он двигался быстрее. Положив руки на ее талию, Натан удержал девушку. Его хватка была стальной, и по спине Лори побежал предупреждающий холодок.

– Во-первых, я и не считаю, что выставил тебя дурой, и впредь делать этого не собираюсь. Во-вторых, я не лгал тебе. Выводы ты сделал сама, – он сделал паузу, позволяя словам осесть в ее сознании. – Да, я был в этом городе раньше, но и правда в том, что тогда я был зациклен совсем на других вещах, чтобы замечать достоинства этого городишки. В– третьих, те моменты, которыми ты со мной поделилась очень важные воспоминания, и тебе повезло, что они у тебя есть. Я ценю твою откровенность, и никогда не буду насмехаться над ней.

Лори чувствовала на себе твердые мужские руки. Острый взгляд прожигал ее через зеркало, а слова потонули в биении сердца, которое стучало громче обычного. Мир вокруг замер на мгновение. Но снова начал свой бег, когда скрипнула дверь и вошла Мадам. Натан развернулся и отошел от нее.

– Вы прошли разминку?

– Да, Мадам.

Натан отошел от партнерши и повернулся к Мадам.

– Отлично. Я принесла кассеты с хореографией, которую вы будете использовать. Советую вечером вместе их просмотреть, выбрать лучшие моменты и включить в танец.

– Конечно, Мадам! – быстро ответила Лори, на что мужчина фыркнул:

– Прилежная ученица.

– Сегодняшний день мы посвятим сцене, что на странице тридцать сценария, – не обращая внимания на шуточки мужчины, продолжила Мадам.

Лори забрала кассеты и положила их на потку этажерки, посередине которой стоял небольшой телевизор с проигрывателем. Там же рядом лежал сценарий. Девушка взяла его в руки, перелистывая. Когда она нашла нужную страницу, то сразу же пробежалась глазами по тексту.

– Но мы немного перепрыгиваем, – в замешательстве проговорила Лори, посмотрев на Мадам.

– Да. Поэтому в понедельник Натану необходимо разобрать танец с остальной группой. Это начало истории. Первая постановка покажет тебя хореографом, работающим со своей труппой. Тем временем ты, Лори, займешься своей сценой под дождем. Когда она будет готова, я лично отрепетирую эту сцену с тобой.

Девушка поражено кивнула, внутренне радуюсь, что удостоилась такой чести.

– Как скажете, – хмыкнул ее партнер, не снимая с лица маски беззаботного шалопая.

Такое поведение раздражало Лори, вызывая волны гнева, которые ради общей работы приходилось подавлять. Как заметила девушка, в присутствии Мадам Натан или вел себя слишком беспечно, практически насмехаясь над их хореографом, или наоборот слишком без эмоционально. Но настоящие чувства мужчина спрятал глубоко в себе. И она так и не поняла, какой же он на самом деле.

– Сегодня они репетируют эту сцену без тебя, – продолжила Мадам, – а мы пока займемся ваши первым общим танцем. Включи музыку, пожалуйста.

Натан подошел к проигрывателю, вставил диск и внимательно посмотрел на Лори, мысленно спрашивая какую песню выбрать.

– Трэйк третий.

Зазвучала вступительные аккорды, словно ритмично отсчитывая: раз, два, три. А после полилась плавная мелодия скрипки. Она зазывала послушать, вникнуть в слова мужчины и женщины. Ритм слился со скрипкой, создавая призыв бороться. Выжить.

Я могу чувствовать тебя.

Но ты лжешь самой себе.

Посмотри мне в глаза,

У тебя есть это все.

Ты это тоже знаешь,

Так почему бы тебе не сделать что– нибудь, малыш, не отрицай это…

Ты когда– нибудь пробовала

Сломать стену, чтобы встретиться с этим лицом к лицу?

Что я могу сделать, чтобы ты мне поверила? (Kwan «Shine»)

Сейчас они просто замерли, слушая и пропуская песню через себя. Танцоры как никто другой жили музыкой. Она олицетворяла их душу, позволяя словам перевоплотиться в движения. Для этого нужно проникнуться каждой нотой. Но как только песня закончилась, Мадам махнула рукой, призывая выключить.