Танец над вечностью (СИ)

Помертвев от злости, я смотрела этой парочке вслед. Высокий широкоплечий Кысенька — мой Кысенька! — под руку со странной тощей девицей, которая еще и слегка приволакивала ногу. Кто-то толкнул меня, торопясь к столу, откуда уже доносились умопомрачительные ароматы. Слезы навернулись на глаза. Разумом я понимала, что инквизитор намеренно провоцирует меня, ведь Лешуа наверняка ему намекнул, что я тоже появлюсь на маскараде, но… Почему этот тюльпанистый злыдень, демон раздери, даже не оглядывается в поисках меня?!?

Плюхнувшись за стол напротив, я уставилась на Кысея, а украдкой разглядывала его спутницу. Ее вуаль была разрисована мелкими незабудками, из-за чего черты лица совершенно размывались и едва угадывались. Идиотская шляпка с такими же мелкими голубыми соцветиями крепилась на тусклых темных волосах, а платье было полностью закрытым. С какой помойки он выкопал эту уродину?

Слуги сбивались с ног, лавируя с тяжелыми подносами на каждой смене блюд. Нежнейший суп из рябчиков со сливочным сыром и белыми грибами; холодный студень из стерляди; жареные в меду цыплята; перепела по-мирстеновски, запеченные со спаржей; копченый угорь; шейки раков, запеченные в сметане; ребрышки ягненка в сырном соусе и травах; отборные рулеты из десяти сортов мяса; устрицы в винном соусе… И это только половина того, что было подано к столу. Мои соседи чавкали и обжирались, а мне кусок в горло не лез. Рыбальски обхаживал бургомистра, не теряя надежд устроить брак Сигизмунда с его дочерью, Шарлотта поддерживала светскую беседу с какой-то жирной старухой, чей дряблый бюст царил над скатертью, сверкая бриллиантами и изумрудами, а Сигизмунд испарился, едва улучив момент. Зато Кысей во всю ухаживал за странной незабудкой, трогательно отбирая у нее бокал с вином со словами:

— Тебе нельзя пить, дорогая…

Я похолодела. Почему это ей нельзя пить? Неужели этот прохиндей успел не только покувыркаться с этой шлюхой, но еще и обрюхатить ее? Хрупкий бокал с водой хрустнул у меня в руке, и я заревела во весь голос, да так, что ухитрилась перекрыть музыку. На меня стали оглядываться. Ладонь была вся в крови, зато Кысей наконец соизволил обратить на меня внимание.

— Лука, надо быть осторожней, — усовестил он меня и, перегнувшись через стол, платком вытер мне ладонь. — Ну не реви, ты же не девчонка…

Я заголосила еще громче, но тут от стола императора отделился надменный аристократ из свиты и приблизился к нам.

— Фрон Тиффано, вас просят к столу императора… — почтительно поклонился он, однако его тон больше напоминал приказ, чем приглашение.

Кысей заколебался, неуверенно покосившись на незабудку. Господи, да как он успел попасть к ней под каблук? Уже и шагу без ее позволения ступить боится.

— Хорошо, — наконец ответил инквизитор. — Но моя спутница пойдет со мной. Я не могу ее оставить.

Обида жестокой удавкой захлестнула горло. Все, кроме меня, были при деле. Шарлотта блистала и купалась в лучах короткой славы хозяйки вечера, Рыбальски истекал самодовольством, любуясь Луиджией и при любом удобном случае напоминая гостям, что та тонкая серебряная розочка рядом с императором — его дочурка. Сама девчонка смущенно улыбалась Фердинанду Второму, прислуживала ему за столом и собирала восхищенно-завистливые взгляды светских дам. И даже мой нежный цветочек оказался в центре внимания, с непроницаемым лицом ведя беседу с императором. Я сжала кулаки и насупилась. Это я должна была стать звездой вечера!

Меж тем объявили танцы. Бал открывал император, и по заведенному порядку он должен был открыть его вместе с хозяйкой дома, однако Фердинанд Второй предложил руку Луиджии, что вызвало удивленный шепоток среди гостей. Впрочем, никто выбор императора не посмел оспорить, а Шарлотта лишь удивленно выгнула бровь, однако смолчала и даже нашла в себе силы улыбнуться. Статная фигура императора в алом церемониальном мундире и тонкая фигурка Лу в снежной пене кружев закружились в медленном танце. И казалось, что это ледяная метель играет с пламенем и кружит его под бездонным майским небом, повинуясь колдовскому очарованию музыки.

Я стиснула в руке вилку и царапнула нею скатерть, потом взяла бокал вина и двинулась к незабудке. Проходя мимо, деланно споткнулась, взмахнула руками и выплеснула содержимое бокала на платье соперницы. Она охнула и заголосила противным скрипучим голосом, но Кысей быстро шикнул на нее и поймал меня за ухо.

— Лука! — процедил он. — Прекрати безобразничать. Будешь хорошо себя вести, и я… Я с тобой потанцую. Хочешь?