Танец над вечностью (СИ)

— Джасал — это смертник на гаяшимском. Неважно! Думаю, я ошиблась, и это вовсе не джасалы…

— Надо же, — делано удивился я, — вы ошиблись… А я думал, вы никогда не ошибаетесь…

— Заткнитесь! — она сунула девчонке в рот ложку и пощекотала ею корень языка.

Лу содрогнулась всем телом, и ее наконец вырвало.

— Кто-то долго готовил покушение на императора, окружил его этими истуканами, даже позаботился привлечь к делу колдуна Вырезателей!.. Но влезла эта идиотка! Защитить она его хотела! Все слопала!.. Тьфу!.. — в сердцах она еще и дала несчастной подзатыльник.

— А ну прекратите, — перехватил я ее за руку. — Она же беременна! Как вы можете!

Хриз зашипела от злости.

— Не злите меня. Это все вы виноваты!

— Да ну? И в беременности Лу тоже я? — съязвил я.

— Если бы вы не приперлись со своим цветочком!..

Пальцем я предупреждающе погрозил у нее перед лицом, и она поджала губы, оттолкнув мою руку, а потом заметалась по узкому пространству ванной комнаты, дергая себя за мокрые патлы.

— Ну почему все так не вовремя?!? — бормотала Хриз себе под нос. — Если бы я пошла за ней!.. Как бы красиво все сложилось! Императора бы прирезали его собственные джасалы! А я бы прирезала этого клятого ублюдка из Вырезателей! И все бы подумали на него! Идеально же! Карта близнецов — и оп-па!.. Полный дом! Но нет же! Выпал мне тюльпанчик вместо туза!..

Страшная догадка пришла на ум. Лу все время переспрашивала у своей госпожи, не она ли?.. Не она ли устроила покушение!

— То есть вы… Советник хотел, чтобы вы… не соблазнили, а убили императора?!?

Хриз отмахнулась от меня, как от досадливой мошкары, продолжая беззвучно шевелить губами и яростно жестикулировать, словно ведя беседу с невидимым порождением собственного больного разума. Я оставил безудержно рвущую Лу ползать на полу и подошел к безумице, крепко взяв ее за плечи и встряхнув. Она клацнула зубами.

— Посмотрите на меня! Да посмотрите же!..

На мгновение серая пелена в ее взгляде сгустилась до непроницаемой тьмы, а потом развеялась. Хриз изумленно уставилась на меня, как будто только что обнаружила у себя под койкой живого императора.

— Вы!.. Да. Вы. Тюльпанчик. Именно. Ее будут искать. Тут. Но нельзя. Надо подождать. А времени-то нет. Пусть сделают ход. Там посмотрим. Дядя? А смысл? А если?.. Нет, не получится. Сменить масть?.. И живчика им?..

Я сдержал порыв дать ей хорошую затрещину, вместо этого обнял и привлек к себе. Господи, да она же больной человек, запутавшийся в колдовской паутине безумия… Я запустил руку под рубашку и нащупал символ на груди безумицы, отчаянно желая вырвать из Хриз липкую отраву сумасшествия, вырвать с корнями, излечить ее душу от проклятия Шестого. Во время слияния мне все время казалось, что я падаю и падаю в пропасть, пытаясь удержать свет ее души, но он ускользал от меня сквозь пальцы, тускнел и пропадал во тьме, столь плотной и мертвой, что вернуть из нее божественную искру разума казалось невозможным. Но я верил — а это было единственное, что мне оставалось — что моего света хватит… что однажды я выверну эту бездну наизнанку и вытряхну оттуда душу той, кого люблю… И тогда ее разум очистится и станет…

Хриз вдруг с силой оттолкнула мою руку и уставилась на меня безумным взглядом:

— Значит так. Вы увозите Лу к себе в замок и прячете ее там. Я останусь здесь разбираться.

Я тяжело вздохнул и поморщился.

— Напрасно вы думаете, что раз затащили меня в койку, то я буду плясать под вашу дудку и…

— Будете! И нечего тут носом крутить! — рявкнула она и схватила меня за грудки. — Будете делать то, что велю! Иначе ваша ненаглядная Юлечка!..

Я похолодел, вся жалость к подлой дряни мгновенно испарилась. Пальцы сами собой опять сомкнулись на ее шее.

— … сдохнет она!.. — просипела мерзавка, царапая меня ногтями.

— Это вы будете делать то, что я прикажу. И в замок я заберу не Лу, а вас. И там буду делать с вами все, что мне заблагорассудится! И вы скажете мне, где Юля! Все скажете! Собирайтесь!

С этими словами я сгреб ее за косы и вытащил из ванной комнаты. Она пыталась сопротивляться, но, видя бесполезность попыток, решила сменить тактику с угроз на уговоры.

— Неужели у вас нет сердца! Вы оставите Лу умирать?

— О ней позаботится Рыбальски!

Да где же ее клятый парик? Он обнаружился под кроватью. Я подобрал эти мышиные лохмотья и стал нахлобучивать их на голову Хриз. Она вяло сопротивлялась, продолжая отравлять меня своими доводами.

— Он не сможет. Подумайте сами. Жизнь девочки в опасности. Она же беременна! Не будьте так жестоки! А еще Лу — единственная выжившая свидетельница всего. Резни в поместье, а теперь еще и покушения на императора. Опасная свидетельница!

— У нее есть дядя. Глава разведки! Вот пусть и разбирается. Хватит уже лжи!

— А это еще хуже! Потому что он знает, кто она на самом деле, и через кого до нее добраться! Ну подумайте же сами! Хоть чуть-чуть! Что ему важнее? Племянница, седьмая вода на киселе, или его повелитель?

В ее словах была крупица здравого смысла, и мне пришлось согласиться.