Танец над вечностью (СИ)

Я перехватила покрепче хлыст, которым предусмотрительно вооружилась во избежание недоразумений с теми, кто считал себя вправе поинтересоваться содержимым моих карманов, и осторожно скользнула в бездонный провал черного входа. Шум доносился из гостиной. Там веселились пьяные вдрызг имперские солдаты в количестве пяти рыл. Польстившись на усохшие прелести Равены, они зажали ее в угол. Старуха визжала и отбивалась разбитой бутылкой, а их это только раззадоривало. Кто-то из них уже успел содрать с нее юбку, и несчастная сверкала тощими ляжками.

Я со всей дури огрела ближайшего к себе солдата хлыстом по спине и рявкнула:

— Смир-р-рнааа! Кто такие?!?

Второй открыл рот и тут же получил хлыстом по лицу. Заскулил и упал на колени. Хмельной угар солдат был опасен, но мой ярко-красный имперский мундир пока еще сдерживал их.

— Какой полк? Доложить! — хлыстнула я третьего. — Не слышу!

— П-п-пятый…

— Ты как с полковником Бермейером говоришь, гнида! — взревела я и опять пустила хлыст в дело. — Вон из моего дома! Завтра же отправитесь под трибунал!..

Не давая им опомниться, я наступала на них и гнала к выходу. Они бежали, падали, ползли на четвереньках, скулили и умоляли не гневаться, глотали сопли и обиду, оставляя после себя объедки и пустые бутылки. И запах. Знакомый кисловато-хмельной запашок… Очень знакомый. Я нахмурилась. А ведь про Равену, оставшуюся ночевать в доме Рыбальски, все забыли. Старуха пьяно скулила и слепо тыкала бутылкой в воображаемого противника. Меня охватила досада. Я хлыстом выбила у нее из рук бутылку и схватила дрянь за шкирку:

— Это ты убила Рыбальски? Отвечай, погань!.. — и встряхнула ее так, что клацнули беззубые челюсти.

— Он… ик… Лисочку мою… ик… хотел обидеть!.. — запальчиво выкрикнула Равена.

Я выругалась. Надо было не мешать имперцам, и не пришлось бы сейчас марать руки об это ничтожество!

— Дура!

— Без денег… ик… оставить…

И тут меня разобрал хохот. Бедный Джеймс!.. Погибнуть вот так!.. Это еще одна твоя шуточка, Единый? Правила? Ты вообще о них слышал? Нет? А справедливость? Сказочки для идиотов! Ты не умеешь играть честно. Но мне плевать. Я тебя научу. И мы сыграем по моим правилам. А если нет… то играть ты больше не сможешь. Потому что тогда я уничтожу твои игрушки, изорву все до одной карты в колоде.

Ранним июньским утром, когда багровый рассвет предвещал миру несчастья и войны, у поместья воеводы остановился экипаж. Оттуда выбрался плешивый Король Треф и направился к воротам, волоча за собой вусмерть пьяную старуху. В конце концов, это было право Тени — решать, что делать с сестрой-убийцей. Я не хотела оставлять неуплаченные долги, пусть даже приходилось рисковать свободой.

Суровая управительница распахнула передо мной двери и торжественно доложила:

— Полковник Бермейер!

В просторной гостиной воевода был один. Он окинул меня мрачным взглядом и вернулся к своему занятию, продолжив полировать кривое лезвие орловки. Даугав меня не узнал. Наверное, это и к лучшему. Можно было не выдавать себя, но меня внезапно охватил ужас. А я ли это?.. Вдруг светлой вояжны давно уже не стало, а ее место заняли странные карточные личности? Или вовсе?.. Никогда меня и не было? Вдруг я чья-то больная фантазия?..

— С чем пожаловали, полковник? — грубовато поинтересовался воевода.

— Должок пришла вернуть, — хрипловато сообщила я собственным — а собственным ли? — голосом.

— Ты?!? Тебя где носило?!?

Узнал все-таки… Я толкнула к его ногам бессмысленно мычащую старуху.

— Держи мой прощальный подарочек Ёжику. Убийца Рыбальски. И сестра Тени. Два в одном. Кстати, где Милагрос?

Я наверное впервые назвала служанку ее настоящим именем. Мне хотелось увидеть ее и велеть, чтоб она назвала девочек-близняшек Лу так, как хотел атаман.

— Тут, — вдруг помрачнел Даугав. — Все они тут. Свалились на мою голову.

— Кто все? — насторожилась я.

— Повар с Алисой. Еще зачем-то притащили Шарлотту. Новые власти отобрали у их семейства особняк, арестовали мальчишку. Гуго места себе не находит. Собачатся между собой каждый день! Можно подумать, мне легче! Меня имперцы со всех сторон обложили. Все рыщут и рыщут в поисках Луиджии… Куда ты ее, кстати, дела?

— А куда твой шурин дел раненного императора? — огрызнулась я. — Некогда мне с тобой церемонии разводить. Уезжай из города, воевода. Все уезжайте. Сдайте эту пьянь подзаборную новым властям, чтоб отпустили Сигизмунда, и уезжайте. Иначе потом будет поздно.

— С ума сошла? Куда я денусь, у меня здесь…

— Здесь скоро ничего не будет. И никого. Мой тебе последний совет — беги.

Я двинулась к выходу, но Даугав крепко перехватил меня за запястье и остановил.

— Подожди! — он колебался. — Императору совсем плохо, при смерти он… Твоя служанка обмолвилась, что у тебя есть…

— Не дам, — отрезала я.

— Да погоди ты! Сядь! — он силой усадил меня на лавку. — Ты же ничего не знаешь! Если император умрет, то престол займет его дядя, Франц-Иосиф. Это страшный человек, можешь мне поверить. Он снюхался с колдунами, чтобы устроить заговор! Тот, из Вырезателей, при его генерале денщиком ходит! А Гральфильхе для него строит Искру!..