Танец над вечностью (СИ)

Густой аромат перловой каши клубился теплым паром над котлом. Желудок предательски заныл, я все еще была голодна. Рослый и какой-то неуклюжий на первый взгляд рыжий парень колдовал над котлом, но при виде хмурого воеводы сразу же отложил черпак и ссутулился.

— Стефка! — подозвал его Даугав. — Поди сюда.

Тот сплеснул руками и подошел к нам, заметно волнуясь.

— Повтори для… — замешкался мужчина, не зная, как меня представить.

— Для сестры Софии, — подсказала я.

— Повтори для сестры Софии все то, что ты говорил мне.

— Я это… все как обычно было. Мик и Лась ели из общего котла, как обычно. А что пили, то я не знаю. Свои у них были фляги! А больше я ничего не знаю. Как обычно все было. Больше ничего не знаю!

Непрямой бегающий взгляд, повторение слов, излишняя горячность — все это вполне могло объясняться волнением, но… Чутье подсказывало, что с кашеваром что-то нечисто. Придется бить наугад.

— Ничего страшного, воевода, — улыбнулась я. — Мы и так найдем убийцу. Мощь Святого Престола позволит выявить кровь на руках… ну вернее, на сапогах убийцы… — я намеренно понизила голос и взяла растерявшегося Даугава под руку. — А вы пока велите собрать всех и согреть пару котлов горячей воды. Еще мне понадобится мыло и…

Я тащила воеводу прочь от парня, который весь обратился в слух и даже вытянул шею, пытаясь расслышать мои слова. Наживка проглочена, осталось немного подождать.

— Да подожди! — заупрямился Даугав. — Да разве ж можно так кровь определить? А если просто пятно? А если кровь старая или животного…

Я цыкнула на воеводу и подмигнула.

— Не глупи! Главное, чтоб твой Стефка в это поверил. Он-то нас к убийце и выведет.

— Ааа… — понимающе протянул воевода, оглянулся на испуганного кашевара и тут же возмутился. — Опять дешевые трюки! Одного только понять не могу, как тебе… как вам удалось… Ладно, свечение, я и не такие фокусы видал, пока воевал в Алавийских горах, ладно, свеча взорвалась, уж не знаю, чем ее там начинили, но как? Как, демон раздери, символ вдруг стал живым?

Глава 2. Инквизитор Тиффано

Тьма перед глазами поселилась и в сердце. Но разве мне было на что смотреть? Или ради чего биться сердцу? Стены камеры? Бесстрастные лица тюремщиков? Отчаяние отца Георга? Горше всего было знать, что из-за моей преступной самонадеянности погибла Юля.

— Послушай меня, Кысей, ты теряешь зрение… — голос наставника доносился как будто издалека, из другой реальности. — Не глупи! Это поможет тебе.

Он взял меня за руку и силой вложил пузырек грибного эликсира.

— Не надо, отец Георг, заберите. Никакого колдовства.

Вместо его лица было лишь смазанное пятно. Яркий свет причинял боль глазам, и я закрыл их. В темноте лучше.

— Мальчик мой, прекрати себя корить. Ты должен защищаться. Князь Тимофей требует твоей головы, обвиняя в том, что ты и есть Серый Ангел. Я поднял все свои старые связи, но… После переворота в княжестве Святой Престол вынужден считаться с новой властью, тем более, что северяне грозят войной из-за Густава. Кардинал пока выжидает, как и советник, а великий князь…

— То есть моим словам о том, кем оказался Серый Ангел, никто не поверил? — удивился я.

— Я поверил. Орден Пяти тоже принял твои слова ко вниманию, хотя и…

— Принял ко вниманию?!? Проклятая Шестая разгуливает на свободе! Колдунья! Хризокола Ланстикун! Густав ее узнал! Вы хотите сказать, что эту дрянь все еще не объявили в розыск?!?

— Нет, вернее, не так… — замялся отец Георг.

— А как?!? — вспылил я, повышая голос.

— Кысей, пока ты не докажешь свою невиновность, никто ее искать не будет. Сам подумай. Тебя нашли на месте преступления, со следами царапин на лице и груди, меч в крови, все свидетельствует против тебя. Ты был влюблен в княжну, как и она в тебя…

— Это неправда! — стукнул я кулаком по стене. — Я любил Юлю как сестру и виноват лишь в том, что познакомил ее с этой… этой… этой гадиной подколодной!

— Не горячись. Хризокола Ланстикун считается мертвой, как и весь ее род. Кроме того, нет никаких подтверждений тому, что она и в самом деле Шестая. Твои выводы слишком поспешны и ничем не подтверждены. К сожалению, вояг Густав тоже не может прояснить ситуацию. Он полностью парализован, и лекари даже не уверены, выживет ли он. Яд этой гадюки, как ее…

— Цветочной, — подсказал я. — По крайней мере, так она ее назвала.

— Да-да, цветочной. Лекари просто не знают, как с ним бороться. У нас такие змеи не водятся. Если вояг умрет, то Мелкундская уния вновь начнет посягать на спорные земли на границе Мертвых краев, которые были приданым княжны. Сейчас непонятно, кому они принадлежат…

— Да к демону земли! Отец Георг, как вы не понимаете, надо срочно объявлять Ланстикун в розыск!

Я заметался по камере, но наставник неожиданно крепко ухватил меня за руку и силой усадил на койку.

— Сядь и успокойся. Чтобы ее объявили в розыск, тебя надо взять себя в руки. Скоро суд. Мне удалось добиться, чтобы тебя судили по церковному праву. Соберись мыслями и докажи свою невиновность. И выпей уже эту клятую гадость, иначе ослепнешь!