Танец огня

— Товарищи, вы что охерели? — возмутился Елагин. — Ну не здесь же. И да, доставьте товарища Рейнгард в здешний госпиталь. Вопросы ей, лучше будет задавать после лечения.

Даниэль дёрнулся, чтобы помочь Громовой телепортировать Алису в больницу и свалить следом за ней, но его остановил внезапно чёткий голос Архимага.

— А вас, товарищ Корнилов, я бы попросил остаться.

Даниэль вздохнул, понимая, что последний шанс, свалить с нудного собрания утрачен безвозвратно.

— Слышь, малой, ты меня чего сюда дёрнул? — спросил Дерирыбка у Дубровина, стоило ему переступить порог бывшего магазина «Виноград».

Охрана олигарха осталась за дверью, что было признаком высокого доверия.

— Здесь будет представительство моей компании на Дальнем Востоке, — объяснил Владимир.

— Оригинально бля. А что-то получше бывшей бандитской хазы ты не нашёл? Но, малой, ты на мой вопрос не ответил.

— У меня есть одна проблема…

— А кого их нет? И поболе чем одна.

— Проблема с Савостьяновым, — попытался объяснить Владимир.

— А я тут при чём? С этой паскудой свои проблемы будешь решать сам, я могу быть посредником, для переговоров, но не хочу. От таких людей надо держаться как можно дальше.

— Это другое. Игорь Ильич стоял за попытками моего дяди отжать у меня компанию.

— Тоже норм. В большой семье ебалом не щёлкают.

— Есть нюанс. Мой дядя сотрудничал с террористами из «Нового Халифата» и, как выяснилось, Игорь Ильич тоже. Это был тот интерес, на котором они сошлись.

— Опаньки. Пиздец котёнку. Если, конечно, Старшой поверит. А он мужик недоверчивый, бывший гебешник, сам понимаешь.

Вместо ответа, Дубровин протянул Дерирыбке папку с документами. Тот осторожно взял её в руки и пролистал.

— Ебическая сила! — выдохнул он. — Но откуда?

— Полгода назад, его любовница, Кристина Соколовская, попыталась сбежать от него, а для страховки и, возможно, безбедного существования, прихватила вот эти документы.

— Вот, блядь, бабы! Всё зло от них! И как?

— Завалили её тут, за городом.

— И это правильно!

— Непонятно за каким она туда попёрлась, но и при трупе, и в номере гостиницы ничего не нашли. Подумали, что она наврала и на том успокоились. А я разыскал.

— Да, вижу, внук своего дедули, и сын папашки. Царство им небесное, в которое я не верю, физфак Столичного Университета, как-никак. Где нашёл-то?

— У Соколовской в Тихоокеанске жила подруга, в общем, они были любовницами, когда учились в Норде, но так несерьёзно, после учёбы на мужиков переключились. Как я с ней познакомился история долгая, но девка умная, папку, которую ей оставила Соколовская не открывала, а если и открывала, то сразу забыла о чём так речь идёт. Мне её сразу выдала, стоило только спросить и попросила больше к этому вопросу не возвращаться.

— Понятно, а чё за девка-то? Красивая?

— Девчонка, огонь.

— А ты её как, того?

— Само-собой. Как я сказал — огонь. В постели даже меня удивить смогла.

— Ну, малой, тебя удивить, сильно стараться не надо, только без обид… А умная… Вот, с одной стороны, ебёшь дуру, она тебя подставит, а с другой стороны, умная баба, тоже опасна. Короче, куда ни кинь… Хотя хер с ним. Познакомишь или у тебя с ней серьёзно?

— Да какой серьёзно, так гимнастика для тела. Конечно, познакомлю. Так что с папкой делать будем?

— Ты мне сначала объясни, малой, на кой хер, ты мне эту папку показал? В благотворительность я ни хера не верю.

— Ну, Глеб Аркадьевич, сами понимаете, мне к президенту попасть затруднительно, хоть он с дедушкой работал одно время, и внимание ненужное привлечёт, если встречи добиваться буду, поэтому…

— Я понял. Твой интерес?

— Проблемы у Савостьянова мне на руку. Он в последнее время что-то разошёлся в Гросс-Норденбурге, да и вы словечко замолвите.

— Хорошо малой. Я подумаю… Хорошо подумаю. На Савостьянова прыгать опасно, хоть он сейчас и не в фаворе, после той истории с министром.

— Я понимаю.

— И вот ещё что малой. Ты когда меня с той девкой познакомишь?

— Послезавтра. В гостиницу или сюда?

— Давай в гостиницу. Там хоть и глаз до хера ненужных, но на бывшую малину лишний раз соваться, я не дурак.

— Договорились.

Когда за Глебом Дерирыбкой закрылась дверь, из соседней комнаты выскользнула тенью Милена Циммерман. Однако, вместо предложения «всё равно грохнуть упыря» она внезапно спросила обиженным голосом:

— Ты с Алиской трахался?

— Мила, ты чего дура? — возмутился Дубровин. — Конечно же, нет. Но сама подумай, как я ещё мог свести её с Дерирыбкой?

Милена смутилась и покраснела. Чтобы как-то сгладить неловкость, она лишь проворчала в адрес олигарха:

— Вот ведь ёбарь-террорист. Ничему его жизнь не учит. Обжёгся один, так всё равно, подавай ему свежей пиздятины.

Дубровин поперхнулся и закашлялся. Сколько он уже был знаком с Циммерман, всё никак не мог привыкнуть к солдафонским замашкам своей любимой.