Танец Огня

Деканат располагался на третьем этаже именно этого корпуса, так что путь был недолгим. Я с пару минут нерешительно помялась у дверей, но потом, набравшись храбрости, дернула за ручку и мышкой скользнула в образовавшуюся щель.

И тут же услышала:

– Лукина? Наконец-то!

Помощник декана, чей стол располагался аккурат у двери начальства, вяло поднялся и… Он просто не оставил мне шанса! Ни на наводящий вопрос, ни на побег.

– Лукина, входи, – распахнув дверь, скомандовал он.

Взгляду представился большой, очень роскошный кабинет, в котором я была лишь однажды – в прошлом году, когда волею судеб попала в группу, которой выпало поздравлять декана с Днем защитника Отечества.

Так и не успев сказать хоть слово против, я нервно кивнула и вошла.

Дверь тут же захлопнулась, оставляя шокированную меня: в кабинете кроме пухленького Вячеслава Сидоровича находились родители. Мои родители! Здесь!

Что за фигня происходит? Это ведь не школа, в конце концов, чтобы их вызывали!

– А вот и вы… – протянул декан хмуро. Кашлянул, и повторил куда увереннее и строже: – А вот и вы, Дарья Андреевна.

Я сглотнула внезапный комок в горле и сделала шаг вперед. Нет, ну зачем он родителей сюда пригласил? Неужели действительно с бюджета вышибить хочет?

Но декан, как оказалось, обсуждать мои хвосты не собирался. Вместо этого он переплел пальцы и спросил:

– Дарья Андреевна, вы письмо из Академии Стихий получали?

Я не ответила, лишь удивленно вытаращила глаза. Мне ведь послышалось, правда?

– Даш, – окликнула мама, но ее тут же перебил отец.

– Почему ты не сказала? И почему до сих пор здесь? Занятия в академии уже начались.

У меня от такого заявления окончательно челюсть отпала. Тон, который выбрал папа, подогревал ситуацию еще больше – отец был предельно строг.

– Дарья Андреевна, такими вещами не шутят, – вновь заговорил декан. – Вам оказана большая честь, а вы ведете себя неподобающе. Почему игнорируете письма? Почему администрация академии вынуждена подключать к вопросу нас?

Я по-прежнему молчала и непонимающе хлопала ресницами. Может, это сон? Или у меня температура, и развился бред?

– Даша, я очень огорчен, – сказал папа. – Откуда такая безответственность?

И тут я догадалась – это розыгрыш! Точно розыгрыш, потому что по губам мамы скользнула улыбка. Но меня смеяться не тянуло, я нервно огляделась, прикидывая, где может быть спрятана камера… и вновь изумленно моргнула. У окна стоял высокий брюнет, с ног до головы закутанный в алый балахон, вызывая ассоциации то ли с сектантом, то ли с палачом из исторического фильма. И почему я раньше его не заметила?

– Вы кто? – вырвалось у меня.

В кабинете повисла пауза, а потом декан прокашлялся и сообщил:

– Дарья, позвольте представить вам Эмиля фон Глуна, преподавателя боевой магии Академии Стихий. Господин Эмиль прибыл за вами.

– За… Что-что вы сказали? – Я растерянно кашлянула.

А фон Глун откинул капюшон, демонстрируя красивое аристократичное лицо с узким носом и яркими синими глазами. На вид «господину Эмилю» было не больше тридцати. Вот только неприятная усмешка на тонких губах мужчины всю симпатию сразу отрезала на корню.

– Вы самая безответственная студентка из всех, кого мне доводилось встречать, – холодно процедил фон Глун.

Нет. Все-таки у меня глюки. Потому что этого не может происходить на самом деле!

– Еще как может, – тут же заверил «маг».

Я покачнулась и сделала два шага вперед, чтобы ухватиться за спинку гостевого кресла. Он что? Он мои мысли читает?

– Да. Читаю.

Шок резко сменился возмущением, но сказать Эмилю все, что думаю по поводу столь неэтичного поведения (а чтение мыслей точно вне этики!) я не успела, потому что в разговор вмешалась мама.

– Дашунь, ну хватит, – ласково сказала она. – Я понимаю, переезжать в другой мир страшно, но ты не хуже нас знаешь, какие это перспективы. Ведь дипломированных экономистов полно, а дипломированных магов – раз-два и обчелся. Тебе очень повезло, что тебя выбрали, нельзя упускать такую возможность.

С этими словами мама шагнула ко мне и крепко обняла.

Возмущение опять сменилось шоком. Я как завороженная посмотрела на маму, потом перевела взгляд на мужчину в алом балахоне. И когда заглянула в глаза цвета летнего неба, до меня вдруг дошло.

– Гипноз! – выдохнула я. – Вы… вы…

– Даша, прекращай! – возмущенно потребовал папа.

Но я прекратить не могла. Теперь, осознав, чем обосновано столь неадекватное поведение моих родителей и Вячеслава Сидоровича, я начала злиться.

– Вы, – вывернувшись из объятий мамы, прорычала я и изобличительно ткнула в него пальцем, – аферист! Кашпировский недоделанный! Девид Блейн!

– Эмиль фон Глун, – чеканно поправил мужчина и сложил руки на груди.

– Прекратите этот балаган! – потребовала я. – Немедленно!

Преподаватель какой-то там магии отрицательно покачал головой.

– Вы приняты на факультет Огня, Дарья Андреевна. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. У нас не так много времени, – сообщил он. Потом отодвинул рукав и, взглянув на самые обычные наручные часы, добавил: – Вам лучше потратить его на прощание с родными, а не на споры со мной.