Танец огня (СИ)

Я восхищенно ахнула, когда она закружилась по залу. Этот танец ни на что ранее виденное не был похож. Такое своеобразное, удивительное, сильное и одновременно трепетное действо! Во мне старой занозой заныла зависть — чтобы так танцевать, надо иметь настоящий, недюжинный талант! Которым я обделена по воле высших сил, будь они прокляты!

— Хорошо, убедил, — с неохотой отозвалась я на вопросительный взгляд Гуно. — Готовь ее сам, не буду вмешиваться. Но если запорет выступление, лично ответишь, понял?

— Госпожа, эта девочка вас еще удивит! — учитель нежно улыбнулся.

Мои брови уползли на лоб — обычно наш беловолосый готов придушить танцовщиц, и те отвечают ему тем же. Макила, похоже, и в самом деле непростая девочка! Что ж, раз у них взаимопонимание, пусть работают вдвоем. Все, что угодно, лишь бы у школы Раханы снова появилась достойная прима, о которой будет говорить весь Пандемониум!

Я бросила взгляд на босые ноги дочери пустынного народа и ушла домой. Надо еще кое-что сделать до вечера. А вот и сундук с моими старыми сценическими костюмами. Скрипучая крышка ударила о стену. Совсем рассохся, скоро развалится. Я провела рукой по разноцветным, аккуратно сложенным платьям. Столько воспоминаний!

Каждое выступление моментально всплывает в памяти яркой вспышкой, стоит увидеть тот наряд, в котором танцевала. Вот голубое с длинной юбкой и ассиметричным вырезом на груди — первый заказ на праздник Высшего демона. Золотое с вышивкой — тот номер понравился Архидьяволу Мархозию, толстяк от восторга тряс всеми своими подбородками и замуж звал. А строгое черное надевала на танец во дворце. Даже не представляла в тот момент, что это пик моей карьеры. Да еще и с Мулцибером проклятая судьба свела в тот день.

Я стиснула зубы. Хватит рвать душу воспоминаниями, не за тем в сундук полезла. Времени шить наряд для Макилы нет, используем что-то из моего гардероба, подгоним под ее фигурку. А вот с обувью сложнее. Что тут осталось с былых времен? Туфель много, но у нее ножка миниатюрная, а вот мои ступни никогда маленькими не были, даже в детстве. Но вот эти мягкие, без каблука, подойдут — шнуровку можно потуже затянуть и будет то, что нужно.

Я кивнула, поднялась и захлопнула крышку. Сунула руку в одну из туфелек и сморщилась — все-таки скукожились немного, моментально мозоли натрут. Ничего, это тоже поправимо.

— Мара! — крикнула я, выйдя на балкон. Вот мерзавка! Знаю ведь, что отсиживается в каморке! Делает вид, что не слышит! — Мара!

— Да, госпожа, — беременная служанка, неуклюже покачиваясь, выплыла из-за соседнего домика.

— Натри лучшими маслами, чтобы мягкими стали, — я сбросила ей туфли, — и отдай Макиле. Скажи, что на сегодняшнее выступление.

— Сделаю. — Девушка с трудом подняла обувь и медленно побрела прочь.

Ведь еле ползет! Я покачала головой. А что будет, когда родит? Вот и разрешай слугам после такого детей заводить! Надо быть построже, а то вовсе все распояшутся у меня.

Мой взгляд остановился на дочери, которая проходила мимо. Подняв голову, она посмотрела на меня. Внутри все похолодело — во взгляде Ровены плескалась ненависть.

МАКИЛА

— Гуно, я боюсь. — Тихим шепотом сорвалось с моих губ, когда Рахана ушла.

— Чего-то или кого-то? — проницательный взгляд учителя светился пониманием.

— Всего, — обреченно выдохнула я.

— А ты представь, что худшее уже произошло.

— Ну, ты скажешь!

— Попробуй. Что будет после?

Я хмыкнула. Хотя… Если ошибусь, испорчу танец, что будет? Хозяйка изобьет, обратно в служанки загонит. Да и все. Буду помогать Маре малыша воспитывать. Такой исход заставил меня улыбнуться. И на самом деле, ничего такого уж страшного.

— Вот видишь! — Гуно довольно кивнул. — Умница! А теперь закрой глаза и не думай ни о чем, просто танцуй.

Он оказался прав — теперь, когда Рахана не стояла рядом, гневно раздувая ноздри, я не думала о малейшем движении и не сбивалась с ритма, спотыкаясь на ровном месте. Все выходило легко и просто. Судя по лицу учителя, он был доволен.

— А теперь иди отдохни, — остановил он меня.

— И вовсе не устала! — только вошла во вкус, наоборот.

— Не перечь, Мака! Береги силы, на выступлении понадобятся. Все, кыш-кыш, — демон замахал руками. — Не спорь! И ванну прими!

— Как ванну? — я ахнула. Служанки всегда довольствовались тазиком с песком, что оставался после помывок хозяйской семьи и ведущих танцовщиц.

— А вот так войдешь в ванную, — Гуно задрал нос и с важным видом прошествовал по залу. — И как крикнешь — новая прима купаться желает! Все вокруг тебя забегают, засуетятся, чтобы услужить!

— Ты меня с Фафнирой путаешь! — не выдержала, расхохоталась.

— Шучу, — он тоже засмеялся. — Но ванну в самом деле прими, это обязательно. Отвара выпей, массажик скажи, чтобы сделали тебе. И после всего кожу пусть золотой пудрой натрут.

— Она же такая дорогая! — я ахнула, вспомнив, как мы бережно расходовали это чудо.

— Ай, да не дороже самоцветов-то уж, — Гуно скорчил гримасу и отмахнулся. — Учти, не сделаешь, сам приду и натру тебя пудрой, поняла?

— Поняла, — я закивала, с опаской на него глядя. И в самом деле, ведь придет и сделает. Лучше сама.