Танец огня (СИ)

— Да, мне пора, ты права. Живи, как знаешь. — Хотел добавить «дочь», но язык не повернулся.

В одном она права — я и в самом деле никогда не был ей отцом. Как не являлся мужем Раханы. Им не нашлось места в моем сердце, потому что драконица Эльви и наша малышка Эва унесли его с собой.

Ноги сами принесли меня к Саяне.

— Здравствуй, старый друг! — она тепло улыбнулась мне.

— Так скучал по тебе, Риэра! — я сжал ее в крепких объятиях.

— Всем надо полапать мою жену! — пробурчал Горан.

— Успокойся, мы друзья! — Ангел укоризненно посмотрела на мужа, а потом на меня. — Вот уже сколько столетий?

— Много. — Я улыбнулся сквозь слезы. — Зеркало Денницы у тебя, Светлая?

— Ты уверен? — она достала упомянутый раритет и сжала влажными ладонями. — Может, останешься? — голос дрогнул.

— Нет. Он ждет меня.

— Тогда иди. — Госпожа Ангел отдала мне зеркальце.

Я мельком глянул в него, и так зная, кого увижу — старца, который безмерно устал. Вскоре именно он стоял перед ними — сухой старик, которого забыло время.

— Спасибо, Риэра. — Я вернул Саяне раритет, улыбаясь, посмотрел вверх и выдохнул, — так скучал по Тебе! — ослабевшее тело осело на землю, руки Ангела успели подхватить его.

Словно издалека, я слышал ее рыдания и сожалел, что стал их причиной. Мои глаза уже ничего не видели, когда Саяна закрыла их. Последним, что мне довелось услышать в этом мире, стал ее шепот:

— Береги его, Господи!.

ФАФНИРА

— Я есть хочу, — пробубнил Мефистофель.

— Помолчи, — попыталась услышать, что происходит снаружи, но сквозь толстые стенки сундука, в котором мы прятались, ни просочилось ни звука.

— Писать хочу, — не унимался сын.

— Терпи!

— Не могу! — он заерзал. — Сейчас описаюсь!

Нет уж, только этого не хватало! Не буду ждать, пока этот маленький ужас меня обоссыт, хватит уже на сегодня всякого дерьма! Я раздраженно стиснула зубы и толкнула рукой крышку. Та подалась с трудом, приоткрылась чуть-чуть и снова захлопнулась. Замечательно, на нас, похоже, еще и сверху что-то рухнуло.

— Помогай, — я ткнула Мефистофеля локтем в бок. — Толкай изо всех сил.

— Тяжелая! — прохныкал он, уперевшись руками в крышку.

— И что? Тут хочешь остаться? Нет? Тогда поднажми!

— Да жму, жму! — отрок надавил и тут же громко пукнул. Сундук заполнился зловонием.

Да что же это такое!

Со злости я вдарила в крышку ногой, наше убежище перевернулось на бок, и мы вывалились наружу.

Темно. Похоже, шатер сложился из-за смерча. Ничего, жива — уже хорошо!

Чтобы выбраться, пришлось повозиться, но вскоре, наконец-то, я смогла вдохнуть свежий воздух. Мефистофель вылез из-под шатра следом.

— Хочу к папе! — заявил отрок.

Нижняя губа оттопырилась и задрожала. Сейчас заревет, и сюда сбегутся все те, кому на глаза нам попадаться вовсе не нужно.

— Будет тебе папа, подожди. — Я прижала его к себе.

— Папа! — крикнул он, отталкивая меня.

— Да сказала же, будет… — язык, казалось, прилип к зубам, когда увидела то, на что с улыбкой глазел сын.

В небе парил Люцифер. Не тот, привычный, а настоящий падший демон — с рогами и черными перепончатыми крыльями. Однажды я упросила его хотя бы слегка принять этот облик, истинной силы демона. В ту ночь он напугал меня так, что долго потом дрожала, не смея поднять на него глаз.

— Это папа! — с гордостью заявил Мефистофель. — Пойдем к нему! — он потянул меня за руку. — Пойдем же! Пойдем!

— Да успокойся ты уже! — прошипела я, оглядываясь по сторонам.

— Хочу к папе!

— Замолчи!

— Хочу к…

Затрещина заставила его заткнуться. Но ненадолго.

— Все папе расскажу! Он тебя накажет! Ты никто! А я наследник!

— Вот как ты заговорил? Тогда слушай, наследник! Папаше своему ты не нужен, запомни! Ему нужна только эта проклятая Саяна, понял?

— Неправда!

— Правда! Он открыл портал и сбежал, оставив тебя здесь одного, разве не так? Молчишь? То-то же! Запомни — у тебя есть только мама! Только ей на тебя не наплевать!

— Я убью эту Саяну! — сжав кулачки, процедил Мефистофель.

— Непременно убьешь, мой сладкий, — я улыбнулась, глядя, как искажаются черты еще детского лица, пропуская наружу демонический облик. Значит, истинная темная сила ему все-таки передалась, зря Люцифер говорил, что он пустышка!

— На части разорву!

— Правильно, мой хороший. Но тебе надо вырасти. А для начала — выжить.

РОВЕНА

Пандемониум, изнутри подтапливаемый лавой, исчезал на глазах. Жителей в нем уже не было. Я покинула столицу одной из последних, унося с собой туго набитые кошели с самоцветами. Мулцибер ничего не взял, ушел с пустыми карманами, все богатство досталось мне. Ну и хорошо, я заслужила!

Взобравшись на холм, я смотрела, как дворец Люцифера тонет в кипящем оранжевом море. Последней в лаву уходила самая высокая, центральная башня. Вскоре кончик ее шпиля накрыли обжигающие волны, над которыми через разлом в куполе виднелось голубое небо.

Поглазев на него, я двинулась в путь. Рядом никого не было, это меня радовало. Вовсе не горела желанием топать в толпе, среди хнычущих детей и плачущих баб. Но вскоре позади раздались шаги.