Танец огня (СИ)

 Трин наконец смогла переодеться в удобные штаны и рубашку, следуя теперь на коне за Яром, указывавшим им путь. В Томаринский лес они въехали на рассвете, ощущая сладковатый запах цветущих яльмаров. Будто приветствуя хозяйку, деревья склоняли тёмные ветви. Роняли яркие лепестки, устилая землю алым ковром. Утренний свежий ветер подхватывал их, кружа по дороге, где следовали путники. Осыпал одежду и волосы. Раскрашивал просыпавшийся лес.

— Мы почти на месте, — предупредил Яр, придерживая своего коня. — Нужно пройти немного по левую руку, и ты увидишь его.

Собираясь посетить могилу родителей, Трин остановила коня и спешилась. Она обернулась к Кристиану. Он кивнул, отпуская побыть наедине с отцом и матерью. А сам отдал новые распоряжения Виру, находившемуся рядом с ним.

Трин огляделась в лесу, понимая, что всё действительно было так, как в её воспоминании. Крохотном, но таком дорогом. Разулась, как и тогда, много лет назад, и босые ноги ступили на шёлковый цветочный ковёр. Аромат его был сладок и кружил голову. Отец велел быть смелее, и она сделала шаг. А затем ещё и ещё. В ту пору он улыбался ей и протягивал руку. И Трин улыбнулась, чувствуя, как грудь наполняется теплом и тихой радостью. Она дома. Наконец-то дома.

«Смотри, сама природа празднует с тобой и освещает твой путь. Каждым лепестком и своим светом. Ступай же, не боясь. Шаг за шагом…», — так говорил отец. И она никогда не забудет этих слов.

Трин прошла немного вперёд, затем сворачивая с основной дороги, как и велел Яр. Густая тень здесь укрывала землю. Невысокое дерево шемшеля склоняло изогнутые ветви так, словно пыталось спрятать могильный камень от посторонних взглядов. Но Трин заметила его. Разве могло быть иначе? Она подошла ближе, и протянула руку, сметая со светлого камня яркие лепестки. Ничем не примечательный, лишь несколько слов, высеченных и сейчас едва читаемых. Трин провела по ним пальцами, ощущая неглубокие бороздки. «Храбрые сердцем — бессмертны».

Верно. Они будут бессмертны в памяти тех, кем любимы. И Калваг — брат Яра, начертавший эти слова, был прав. Трин снова опустила ладонь на прохладный камень.

— Я вернулась. Я иду домой. Сегодня я иду домой. Это лучший подарок, который можно получить в день своего рождения. Благодарю за него.

Прощаясь, Трин вернулась к дороге, где её ожидали. Поднявшись в седло, она позволила Яру вести их дальше, к горам, и таившемуся в дикой зелени лесов Томаринскому замку. Добрались лишь к вечеру. Заросшие плющом ворота открылись с усилием, впуская путников. Дорога почти скрылась под зелёным травяным ковром. Росшие и у замка яльмары добавляли свои краски, осыпаясь и шелестя листвой на ветру.

Встретил их только старик — управляющий. Такой древний, что походил на беспокойный дух, со всклокоченными седыми волосами и бородой, да бесформенными одеждами. К тому же оказался туговат на оба уха, и Яру выпала незавидная участь — объяснять, кто они и зачем явились. И от объяснений этих птицы снимались с деревьев, испуганно уносясь прочь. Хельга только качала головой, поглаживая шею своей лошади, и не думая помогать другу. Оставляя томаринца кричать на деда и жарко жестикулировать при этом, Трин и Кристиан вошли в замок.

В нижнем зале горел камин, видимо растопленный управляющим. Старый седой пёс грелся у огня. Завидев гостей, он едва приподнял голову с лап, тихо гавкнул, посчитал, что исполнил свой долг и вновь улёгся.

Кристиан взял Трин за руку, и повёл к лестнице, понимаясь на второй этаж замка. Закат золотил окна, рисуя тени на полу и стенах. Тихо… Как в зачарованной обители, ждавшей, когда явится тот, кто снимет заклятье забвенья. Этот дом оживёт. Непременно. Трин клялась себе в этом. Кристиан не позволил Яру вернуться к разбойникам, поскольку публично «выкупил» его под собственную ответственность. Но и не собирался держать при себе, зная свободолюбие томаринца. Кто лучше сгодится на роль хранителя замка? И любимый лес рядом…

Замечая в одном из залов выход на широкую террасу, Трин увлекла за собой Кристиана. Стоило толкнуть створки дверей, как тёплый вечерний ветер ворвался в зал, колыхая шторы. Каменный пол террасы так же был усыпан лепестками, и Трин прошлась по ним, подходя к ограждению. Громкий голос брата был слышен на всю округу. Надо отметить тот факт, что не тише отвечал ему и управляющий. Хельга же занялась тем, что оживляла засохший плющ, оплетавший светлые стены башен замка. Вир, отведя лошадей к конюшне, решил составить компанию рыжей разбойнице, широко ухмыляясь и протягивая сорванный где-то по дороге цветок.

В следующий же момент получил кулаком под рёбра от Яра, велевшего идти и развлекать лошадей. Наблюдая за происходящим внизу, Кристиан привлёк Трин к себе, заключая в объятья.

— Кажется, тихо здесь уже не будет, — усмехнулся он.

— Здесь и так слишком долго было тихо, — ответила она, умолкая, когда Кристиан коснулся губ поцелуем.