Танец Огня

Причем тут пульсары? А они выходили совершенно непроизвольно. Просто в момент медитации я визуализировала огонь, пыталась прочувствовать его, чтобы понять, как нужно двигаться в танце. И вот итог — передо мной то и дело вспыхивали огненные шарики. Причем некоторые из них, после появления, начинали хаотически носиться по залу, ибо я, да-да, думала не только об огне, но и о танце.

Я пыталась представить, вообразить, как танцую перед статуей Ваула. В воображении все получалось довольно любопытно, но только до того момента, как в голову вновь не приходили движения, которые я делала на первом «занятии». Те, которые Глун назвал пошлыми. Наверное, он был прав, но… Черт! Почему все так сложно?

А потом случилась новая встреча с Шанарин. Жрица опять принесла с собой бубен и улыбалась. Ну а куратор, который тоже на занятии присутствовал, глядел со скепсисом. И как, простите, под таким взглядом танцевать?

Однако когда жрица взяла свой примитивный музыкальный инструмент, а зал наполнился гулким «бом-бом-бом», я стиснула зубы. И, выбросив из головы все неприятные мысли, попыталась сделать то, что два дня подряд делала в своем воображении — то есть станцевать. И станцевать красиво.

Вот только и эту мою попытку никто не оценил.

Минут через пять, сквозь пение бубна прорвался шумный страдальческий вздох Глуна, и я сбилась. И вмиг растеряла с трудом приобретенное душевное спокойствие. Крупицы вдохновения, которые вели меня в танце, тоже исчезли.

— Даша, это никуда не годится, — сказал куратор сурово.

А Шанарин подарила жалостливую улыбку, в которой мне снова виделась фальшь.

И так обидно стало!

Понимаю — ей неприятно, что Ваул удостоил личным вниманием какую-то иномирянку, но ведь никакой трагедии тут нет. По большом счету, нам с Шанарин и делить-то нечего. Я станцую один раз и все, свободна. Снова студентка, снова вне их жреческих интриг. Так зачем надо мной издеваться? Нет, правда, зачем?

— Даша, ты действительно не понимаешь, — сказала Шанарин со вздохом. — Лорд Глун уже указывал тебе на эту ошибку, но ты не услышала.

Я прекрасно помнила, на какие именно «ошибки» указывал куратор, так что сразу напряглась и выпрямилась.

— Я тоже была молодой девушкой, — продолжала жрица. — И я прекрасно понимаю твои желания. Ваул будоражит, его образ вызывает совершенно определенные эмоции. Но твоя задача показать душу, а не соблазнить бога.

Мат. Только могучий русский мат зазвучал в эти мгновения в моей голове. Но я сдержалась. И даже не огрызнулась. Я вообще после первой же медитации какой-то сверх вежливой стала и покладистой. Так что ответила максимально корректно:

— Шанарин, я никого не соблазняю. Я танцую, как умею.

Улыбка жрицы в ответ на это будто говорила: «Очень слабая отмазка, девочка».

Не выдержав, я скрипнула зубами. Эти поларцы какие-то ограниченные! Может, у них тут и принято видеть в своих эротических фантазиях богов, но я — человек другой культуры. Да и не нужно мне этого. Я скорее Каста или Дорса соблазнить попытаюсь, нежели огромную золотую статую.

Но делиться этой правдой я не стала. Не видела смысла. Да и какая разница, что думает обо мне Шанарин? Заблуждения Глуна, если честно, тоже не слишком волновали.

Мне просто нужно сделать танец для Ваула. Потому что после этого я смогу стребовать с куратора помощь в учебе.

— Ладно, — сказала я ровно. — Давайте попробуем еще раз.

И мы попробовали. Потом еще раз. И в третий, и в десятый.

Под конец «занятия» Шанарин, не стесняясь, закатывала глаза, а Глун смотрел внимательно, но с таким снисхождением, что я понимала: он окончательно поставил на мне крест и теперь попросту ловит кайф от моих мучений.

— Профессор, это безнадежно. Я не смогу ее научить, — наконец, заявила Шанарин.

— И, тем не менее, придется продолжать. У нас нет другого выхода, — ответил куратор. — Вы ведь понимаете, что, учитывая интерес Ваула к Даше, он может поинтересоваться, почему избранница не была готова к танцу.

Не поняла? Меня что, защищают?

Хотя нет. Вряд ли. Скорее, Глун выгораживает себя и Шанарин, дабы не получить претензий за то, что проигнорировали желание бога и не помогли «тупой» иномирянке сделать все как надо. А если они будут возиться со мной, то им ничего не выскажут, даже если я провалюсь. Они же, вроде как, пытались, время тратили.

В общем, пытка продолжилась.

Отдельным неприятным моментом стало то, что благодаря «занятиям» с Шанарин и медитациям под присмотром Глуна, я совсем выпала из жизни.

Я и раньше-то «вне струи» была, а теперь и вовсе где-то в районе космоса оказалась. Причин тому было две: откровенная нехватка времени и безумная усталость.

Вот кажется, что такого в танцах и медитации? Но нечто особенное в занятиях все-таки имелось, потому что силы после них действительно таяли, и каждый раз, выходя из зеркального зала, я чувствовала себя опустошенной. Восстановиться не удавалось даже за всю ночь, и это притом, что спать я стала ложиться сразу после ужина.