Танец Опиума (СИ)

Итальянская мафия, до недавних событий старательно сохранявшая нейтралитет, прогнулась под давлением действующей главы семьи Учиха. Ради информации о местонахождении правой руки Шисуи Итачи даже не пришлось припугивать этих скрупулёзных итальяшек. Те долго не рыпались. Хватило получаса, чтобы разузнать всё о местонахождении Наори Учиха, об её окружении и защите…

Братья добрались до барной стойки, притом не обменявшись ни взглядом, ни словом. Саске поднял руку, жестом зазывая неторопливого улыбчивого бармена и, не дождавшись, пока тот любезно поинтересуется о вкусовых предпочтениях нового посетителя, буркнул:

— Водку с колой.

Бледный, словно смерть, мужчина с длинными по пояс, ухоженными волосами и белым фартуком, как у мясника, сверкнул золотистыми глазами и, облизнувшись, с любопытством глянул на Итачи. Голова последнего была низко опущена, а потому шляпа полностью скрывало хмурое лицо.

— Стакан воды, — устало произнёс старший Учиха и поправил шляпу, не поднимая головы.

Бармен снова продемонстрировал разрезанный надвое язык и принялся за работу. Саске, незаметно косивший глаза то вправо, то влево, наконец утихомирил своё нездоровое любопытство, задержавшись ненадолго на одной из девушек в вип-зоне. Красивая, высокая, длинноволосая, с личиком стервы и ногами от ушей. Её окружало, по меньшей мере, с десяток человек. Некоторые из них восседали рядом с ней, а другие кружили по всему залу, приглядываясь к ночным гостям…

Сразу после смерти Шисуи большинство его соратников разбежались как тараканы, по разным уголкам мира. Они рассыпались осколками той повстанческой империи, которую двоюродный братец так старательно строил в течение нескольких лет. Однако невероятных масштабов революционное движение имело строгую иерархию, в которой важное место у основания шисуивского трона занимало несколько особо опасных шишек. Последние, в свою очередь, надеялись каким-то волшебным образом скрыться вместе со всеми нажитыми богатствами и влиянием в надежде на то, что через десяток лет смогут на заложенном фундаменте обустроить себе прекрасную жизнь.

Итачи ни раза, ни полраза даже не задумывался отпустить «таракашек» с богом. К тому же некоторые из них, хоть и напуганные до чёртиков, всё ещё вынашивали планы свержения «царя-батюшки» с учиховского трона. Провинившиеся должны быть наказаны. И неважно, какова была их вина. Любое, даже косвенное отношение к предателям карается без суда и следствия.

Одной из правых рук Шисуи была Наори Учиха — троюродная, а то и четвеюродная сестричка Итачи и Саске. Умная девица, не решившаяся в своё время на «династический» брак ради укрепления связей с итальянской мафией, сразу же после гибели своего возлюбленного смекнула, что к чему. А потому уже через месяц полезла подлизываться к Гааре Песчанику, от которого некогда и сбежала прямо из-под венца. Вымолив у того ещё один шанс, она осела во Флоренции в ожидании свадьбы, преисполненная надеждой, что итальянцы-то её укроют от вездесущего гнева Учих.

Однако Гаара даже с некой охотой сдал Итачи свою «возлюбленную». Соратники Песчаного яростно сопротивлялись, думая, что Учихи попросту пытаются их прогнуть своим авторитетом. Пожалуй, только главы мафиозных семей поняли друг друга без слов и загвоздок и заключили договор, в результате которого вся Мафиозная часть Италии провозглашалась автономной территорией и попадала под юрисдикцию Мортэвской Мафии, а взамен те сдали им Наори и, положа руку на сердце, обещали не вмешиваться в кровную месть. Другими словами, хитрые итальянцы затребовали полной свободы действий и притом ещё и защиты от Учих за ничтожную плату. Правда, Итачи расценивал это немного иначе, мол, покачают они права несколько лет, а потом заглохнут и попадут под полную зависимость. И плакала их жалкая автономия горькими слезами.

Как бы то ни было, но сейчас братья Учиха во Флоренции, в «Чёрной Пантере» и в опасной близости от того, кто им не мил…

Саске отвёл взор от Наори и обнаружил, что заказ готов, а бармен уже стряпал коктейль для тех, кто пришёлся поразговорчивее. Итачи крутил в руках стакан воды, спокойный донельзя. Он-то уже с самого порога заметил дальнюю родственницу, а потому сейчас особо-то не дёргался.

— Ты знал? — тихо спросил Саске, продолжая начатый ещё в гостинице разговор, и залпом выпил содержимое рюмки.

— Нет, — ответил Итачи, краем глаза заметив двух Амбалов, крадущихся позади.

— Мы с тобой оба прекрасно понимаем, что её четырехмесячному молчанию есть причина…

Саске был далеко не глупцом, чтобы попросту замять очевидные факты. Он и так слишком долго закрывал на всё глаза. У него был конкретный ответ, способный разом расставить все точки над «i», но не было сил сделать этот важнейший шаг.