Танец отражений. Память

После захватывающе интересного разговора о наиболее быстро развивающихся отраслях барраярской экономики лорда Форсмита затребовала жена. Он весьма неохотно расстался с Марком, пообещав прислать проспекты. Марк осмотрелся в поисках брата. «Граф не единственный Форкосиган, который готов переутомиться, пытаясь доказать присутствующим, что совершенно здоров», — напомнил себе Марк.

Марк поневоле стал поверенным брата в тех вопросах, которые тому не хотелось обсуждать со своими начальниками из Службы безопасности. Они пересматривали материалы, начиная с воинских уставов и кончая пятимерной геометрией. Марк всего один раз позволил себе пошутить, а потом понял, насколько глубокий ужас движет нескончаемыми проверками Майлза. Особенно когда им действительно удавалось отыскать в его памяти очередной провал. Марка сильно беспокоила неуверенность, пожалуй, даже отчаянная робость, появившаяся у старшего брата. Он очень надеялся, что рано или поздно к Майлзу вернется свойственная ему отвратительная самоуверенность. Опять эта странная взаимодополняемость: Майлзу хочется о чем-то вспомнить, а ему, Марку, хочется забыть. А он не может.

Придется заставить Майлза побольше водить его повсюду. Майлзу нравится выступать в качестве эксперта — это автоматически ставит его в то положение, к которому он так пристрастился. Ага, пусть немного раздует свое в высшей степени объемистое «эго». Теперь-то Марк может ему это позволить. Он подразнит брата когда-нибудь в другой раз, когда тот снова будет в форме. Тогда это будет честно.

В конце концов, забравшись на стул и вытянув шею, Марк разглядел брата: тот как раз выходил из зала в обществе блондинки в синем бархате — Делия Куделка, самая высокая сестра Карин.

«Они здесь. Боже!»

Соскочив со своего постамента, он поспешил на поиски графини.

Отыскать ее удалось в гостиной третьего этажа: графиня беседовала с какими-то женщинами своих лет — видимо, с приятельницами. Заметив явно взволнованного сына, она, извинившись, уединилась с ним в нише коридора.

— У тебя какая-то проблема, Марк? — спросила графиня, расправляя юбку на низенькой банкетке. Он осторожно присел с краю.

— Не знаю. Куделки приехали. Я еще на Дне рождения императора обещал Карин танец, если успею вернуться. И… попросил ее поговорить с тобой. Обо мне. Она говорила?

— Да.

— Что ты ей сказала?

— Ну, это был длинный разговор… Но главное — я считаю тебя умным молодым человеком, которому пришлось пережить немало неприятностей, но если нам удастся уговорить тебя разумно избавиться от проблем, то я поддержу твое сватовство.

— Бетанская терапия?

— Что-нибудь в этом роде.

— Я думал о бетанской терапии. Немало. Но опасаюсь, как бы записи моего врача не попали в руки аналитиков Службы безопасности. Не хочу, чтобы из меня делали клоуна.

— Наверное, я могла бы это обеспечить.

— Правда? — Он поднял глаза. — Даже если ты сама тоже не увидишь этих записей?

— Да.

— Мне… очень бы этого хотелось, сударыня.

— Считай, что я обещала. Слово Форкосигана.

Графиня — «приемный» Форкосиган, даже в большей степени, чем сам Марк. Но в ее слове он не сомневался.

«Мама, с тобой все кажется возможным».

— Я не знаю, что именно ты рассказала Карин…

— Почти ничего. Ей же всего восемнадцать. Я решила, что более… э… продвинутые вещи подождут. Ей ведь сначала надо закончить учебу, а уж потом думать о долгосрочных отношениях, — напомнила графиня.

— О. Да. — Он даже не знал, что это — облегчение или разочарование. — Ну, это все устарело. Я успел приобрести… новый набор проблем. Гораздо более серьезных.

— Я этого не чувствую, Марк. После возвращения с Архипелага Джексона ты мне кажешься гораздо более спокойным и уравновешенным. Хоть и не рассказываешь, что там происходило.

— Я не жалею о том, что познал себя, сударыня. И даже о том… что я — это я. — «Я и черная команда». — Но я очень жалею… что так далек от Карин. По-моему, я просто чудовище. А в пьесе Калибан не женится на дочери Просперо. Если память мне не изменяет, его там вообще затоптали.

Да, как объяснить, кто такие Обжора, Пыхтун, Рева и Убийца такой девушке, как Карин? Безнадежно. Лучше и не пытаться.

Графиня улыбнулась:

— Твоя аналогия неверна сразу в нескольких отношениях, Марк. Во-первых я могу гарантировать, что ты не недочеловек, что бы ты сам ни думал. А Карин не сверхчеловек. Хоть ты и настаиваешь на том, чтобы рассматривать ее как награду, а не как личность. Могу также гарантировать, что ты обязательно устроишь себе неприятности другого рода. В качестве условия для моего благословения я высказала предложение, чтобы Карин во время обучения на Колонии Бета прошла дополнительный курс. Немного бетанского образования в сфере интимного, на мой взгляд, будет способствовать тому, чтобы она стала мыслить достаточно широко, и тогда она признает некоторые… гм… сложности, не подавившись. Свободомыслие, какого восемнадцатилетней девушке на Барраяре приобрести негде.