Танец отважной валькирии

Он был высоким, худым и обладал слишком длинными, нескладными конечностями. Тонкое лицо было бледным, а его черты слишком острыми. Большую голову венчала копна рыжеватых, сильно вьющихся волос. Что, возможно, и придавало голове излишний объем. Примечательными и невероятно красивыми во внешности молодого человека были только лишь глаза. Большие, миндалевидные, ярко-синего цвета. Сейчас, на солнечном свету, они казались ненастоящими. Правда, я поначалу решила, что молодой человек носит модные по нынешним временам цветные линзы. Но в дальнейшем я обратила внимание, как глаза меняют цвет, в зависимости от освещения или настроения молодого человека. Становятся темнее и словно покрываются крапинками зеленоватого оттенка. И даже реагируют на его задумчивое состояние, подергиваются, будто поволокой, когда он полностью погружается в собственные мысли.

Неловкая пауза между нами затягивалась. Я разглядывала его. А он тоже не сводил с меня взгляда, только теперь лицо приняло другое выражение и выглядело восхищенным.

— Приветствую тебя, о, валькирия! Потомок эльфов, дочь земного князя! Прекрасная и гордая воительница! — наконец, с поклоном, торжественно произнес он. — твой светлый образ соткан из солнечных лучей и лунного света. А скакун, что принес тебя на землю, окружен облаками, и капли, что капают с его гривы, подобны живительному бальзаму для всех животных и растений.

От полуденной жары моя лошадь была покрыта потом, который, повторюсь, я только что вытирала пучком травы. И от моих рук, и от самой лошади теперь пахло так, что никому в голову не пришло бы назвать сие живительным бальзамом. Но я быстро сообразила, что, возможно, это всего лишь поэтический образ, который сформировался в мыслях молодого человека как раз перед моим появлением. Если он, конечно, не перегрелся на солнышке, которое сегодня довольно сильно припекало.

— Валькирии были преимущественно блондинками, насколько я помню. И всегда имели при себе оружие: меч или копье, — словно возражая, развела я пустыми руками, демонстрируя полное отсутствие оружия, — а также их можно было встретить исключительно на поле, где разворачивались кровавые битвы. Они будто наслаждались видом смертельной схватки. Будто впитывали в себя страдания и боль. И внимательно следили за ходом битвы. И выбирали самых искусных воинов, чтобы забрать их после смерти в Вальхаллу.

— Где они будут совершенствоваться в искусстве битв, а после пировать в компании с самим Одином! А прислуживать за столом им станут прекрасные и раскованные очаровательные гурии, — подхватил мои слова молодой человек, не сводя с меня восхищенных глаз, — вы совершенно правы, миледи, называя это место местом кровавой битвы. Несмотря на то что мы с вами сейчас не видим трупов, эти горы и сама долина буквально усеяны призраками воинов, павших здесь когда-то. Я лежал на луговых травах, в окружении грез, и сочинял сонату для скрипки. Или для скрипки с фортепиано, не решил еще, на тему «Прекрасные воительницы скандинавских эпосов». И тут я увидел вас! Верхом на коне! Такую сказочно красивую, всю словно озаренную лучами солнца! И понял, что это просто мистика какая-то! Невероятное совпадение и одновременно везение, чтобы мысленный образ воплотился не в видение, а в живую прекрасную женщину!

Как только молодой человек упомянул музыкальное произведение, я сразу вспомнила рассказ Мари и поняла, с кем встретилась. Это был тот самый талантливый, одаренный, а может, даже и гениальный скрипач, что проживал в их гостинице.

— Я так понимаю, вы Марек? — с улыбкой легко перешла я на польский язык. И поклонилась в ответ.

Молодой человек замер, оторопело моргнул. Потом немного помолчал и тоже перешел на польский:

— Вы приходили ко мне во снах! Ваши чарующие зеленые глаза виделись мне в грезах! О, валькирия! Прекрасная и прозорливая воительница!

Не выдержав, я рассмеялась: «Вынуждена разочаровать, я никакая не валькирия. А обычная туристка. Просто взяла лошадь на конюшне, чтобы прокатиться. И я не прозорливая, кстати! Просто мы с вами живем в одной гостинице, и Мари рассказывала о молодом и талантливом музыканте. Вот я и догадалась, когда мы встретились, как ваше имя».

— Но вы мне снились ранее! — настаивал молодой человек. — и я вижу вас прекрасно! Вы воин и защитник! Это ваше основное занятие в жизни! Об этом говорит ваша аура! Вот чем вы имеете обыкновение заниматься, ведь «турист» это не профессия?

— Меня зовут Евгения Охотникова. Я знаю несколько языков и тружусь в крупной фирме переводчиком. А сейчас в отпуске, поэтому приехала в эту страну, чтобы расширить кругозор и немного отдохнуть.

— Охотникова, — повторил он таким тоном, словно пробовал фамилию на вкус, — может, я вижу в вас влияние предков? Своего рода отражение, будто генетическую память?

Я пожала плечами:

— Не знаю. К сожалению, в подобных вещах я совершенно не разбираюсь и не ориентируюсь. Но, возможно, вы правы. Несколько поколений моей родни действительно были воинами.