Танец отважной валькирии

Лицо парнишки просияло от восторга. А мы с Алексом переглянулись.

— Все правильно, я частный детектив. И обычно работаю телохранителем. Ты верно догадался. Только рассказывать об этом никому не нужно.

— Конечно, нельзя, это понятно, — легко согласился паренек.

— Я про нас с Анной все равно не понял, — после небольшой паузы пробормотал Алекс, — ты о нас как узнал-то?

— Вы любите друг друга очень сильно. Но там, на водах, вы не отдыхали, а прятались! И сильно боялись. Ты боялся сильнее! Она немножко надеялась, молилась о чуде!

— Ничего не понимаю. Мы вели себя очень осторожно. И к тому же я никогда не слышал, чтобы Анна молилась!

— Так она же потихоньку! — словно маленькому и несмышленому ребенку пояснил Марек. — понимаешь, это очень хорошо всегда видно. Обычно у вас ауры были достаточно похожие, так часто бывает у родственников, если они близки и разделяют мысли и чувства друг друга. Вы очень боялись и были готовы защищать себя от опасности, и ауры были огненно-красные, с желтыми и зелеными вкраплениями. А когда Анна молилась, ее аура на время становилась золотистой! Яркой и светящейся! Это очень редкий дар и передается по роду. Она молитвенница!

— Кто? — совершенно растерялся Алекс.

— Ни одна молитва Анны не останется без ответа! Такие люди защищают обычно всю свою семью, как оберег! Молятся о благополучии живых и о спокойном сне мертвых. Но сами о своем даре знают очень редко. Считают, что так у всех: помолишься, и дано будет! А дано-то не всем!

— Понятно. То есть не совсем, но ладно, — задумчиво протянул Алекс.

— Скажи, Марек, а какого цвета аура у твой тети Ядвиги? — неожиданно для себя самой заинтересовалась я.

— Это странно. Но ее ауру или, к примеру, дядину мне никогда не удается рассмотреть. А может, и не странно, просто есть такие люди — сложные очень, закрытые, что ли.

— Понятно.

Пока мы болтали, я убедилась, что погони за нами нет. И проделала один простой маневр. Который, как оказалось, заметили все.

— А куда мы едем?

— Женя, что ты делаешь?

— Я сделала круг, чтобы вернуться к гостинице, — спокойно пояснила.

— Но это же нельзя!

— С ума сошла? Там может быть засада! — дружно завопили мои спутники.

— Как мы с тобой прекрасно знаем, засада может быть где угодно, — спокойно возразила Алексу, — но парня нужно вернуть назад. Сейчас это будет самым правильным решением. А к самому отелю я подъезжать не собираюсь. Высажу в паре кварталов, ничего, немножко прогуляется.

— Я не хочу назад! Не хочу к тетке, она недобрая! — что есть силы завопил Марек.

— Прости, так нужно! Это только на время, я вернусь за тобой, обещаю!

Но Марек меня, кажется, уже не слушал. Он кричал что-то невразумительное и слишком эмоциональное. Но, сопоставляя разрозненные слова из его истеричных криков, можно было догадаться, что Марек случайно подслушал телефонный разговор родственников. Вернее, что говорил дядя, он не расслышал. А тетка жаловалась на новую встречу со мной, выражала опасения, а также крайнее недовольство моей особой. Причем, похоже, совершенно не стеснялась в выражениях.

— Да тише ты, уши закладывает от твоих воплей! — шикнул на него Алекс. — Жень, его нельзя возвращать!

— Как ты не понимаешь, оставаясь с нами, мальчишка подвергается опасности!

— И что? Ему теперь небезопасно в любом случае. Небезопасно оставаться с теткой. Потому как Ядвига — дама подозрительная и неизвестно на что способная. Небезопасно возвращаться в гостиницу. Вдруг агенты его заметили, как он около нашей машины вертится. Они могут решить, что парень о нас что-то знает. И, боюсь, разговорами про ауры, они не удовлетворятся.

Я собралась возразить, но не успела.

— Да, сейчас ты скажешь, что им нужно срочно собраться и покинуть отель. Но где гарантии, что тогда все будет хорошо?

— Да, но оставаться с нами он не может! Это не просто нарушение вводной! Это срыв операции! Ты ведь это понимаешь?!

— Да, — не стал спорить Алекс, — значит, сейчас тебе нужно расслабиться, пару раз вдохнуть-выдохнуть. Или что ты там еще обычно делаешь, и придумать что-то неожиданное. Но безопасное и оптимальное со всех точек зрения.

— Это что, так просто, по-твоему? — фыркнула я, но задумалась. И план действительно стал вырисовываться, будто сам собой, — ладно, уговорили.

Созревший план был достаточно простой. Собственно, именно с этого я собиралась начать защиту интересов Марека Збигнева, когда выполню текущее задание. Я планировала обратиться за помощью к знакомому психиатру из Лондона. Он должен был провести полное обследование молодого человека и диагностику его амнезии. А также, возможно, несколько сеансов гипноза или другой терапии, которую сочтет действенной в этом случае. Нужно попытаться устранить то, что блокирует память молодого человека. И тогда у Марека получится вспомнить обстоятельства аварии, в которую он попал в детстве с родителями. Или частично восстановить память до трагедии.