Танец под золотой вуалью (СИ)

Даже не знаю, как ко мне пришло тогда это озарение. Я просто подумала, что прикрыв лицо и станцевав раз-два, ничего не потеряю, но зато заработаю нужную сумму. Я позвонила Сэй, зная, что она теперь администратор в одном приличном заведении, и спросила, смогу ли выступить инкогнито? Подруга дала добро, активно приняв участие в организации танца и костюма. В горячих спорах ей удалось убедить меня, что хотя бы грудь открыть надо. Я за прошедшие годы стала менее щепетильно-невинной и более раскрепощенной, так что пошла на это, пускай и нехотя. Дальше дело оставалось за малым: отточить мастерство скидывания с себя материй и слегка возродить былую пластичность. В результате, избавившись от волнения полосой ткани на лице, я всё исполнила как надо и, даже собрав необходимые деньги, ощутила, как затянул меня процесс, как мне хотелось снова и снова выходить на сцену, одевая предварительно цветные линзы, укладывая волосы, умащивая тело кремом, чтобы оно сияло. Как мне понравилось быть этой самой загадочной Саломеей, которой начали грезить один за другим посетители! И этот парень, со скрещенными руками часто стоящий неподалеку, которым оказался Санха, всё это манило и погружало меня в другую реальность, где был праздник, где были аплодисменты, музыка, вздохи и признание того, что я интересная, красивая и возбуждающая настоящая женщина.

Разумеется, и моя сестра и Рэй, как лучшая подруга, обе знали, чем я занимаюсь. И они понимали, почему нельзя, чтобы информация об идентичности Саломеи и Мэи вышла за пределы «Золотого клуба». Я не жила в мире Сэй – мире бывших наркодилеров и убийц, бывших шлюх и преступниц, в мире мошенников и бесстыдных людей, по всем параметрам мерзавцев, где можно было позволить себе быть кем угодно, и всё равно впишешься в этот вертеп разнообразия. Я жила в мире правоохранителей, начальников, воспитанных коллег, одних и тех же продавцов продуктового ларька, которым невольно смотришь ежедневно в лицо, покупая еду после работы, внимательных соседок и уборщиков, знающих твоих родителей, знакомых-сплетниц, помимо прочего замужних, готовых обсудить и осудить всех и вся, в мире любопытных старушек и детишек, которые тоже всё слушают и откуда-то всё узнают, и если разведают, что Мэя показывает со сцены голую грудь, то будут тыкать в неё пальцем или отводить нос в сторону.

- Поэтому я не могу больше быть Саломеей! – всплеснула руками я и, желая промочить пересохшее от волнения горло, крутанула кран, да так лихо, что свернула его, и он сломался. Вот и попила холодной воды. – Черт!

Занырнув под раковину, я перекрыла воду, не без мучений, понимая, что придется вызывать службу, чтобы починили кран. Или новый кран покупать… потому что звонить арендодателям и ждать, когда они разберутся с поломкой – это слишком долго, а куда платить – им или в магазин, - это без разницы. В любом случае, не чинить, не устанавливать новый никто из трех присутствующих нас не умел.

Вынужденно достав из холодильника остаток клубничного молока, я отпила его, развернувшись к Рэй и Айли, которые почесывали затылки, не зная, что мне посоветовать.

- Но он же сказал, что не выдаст тебя, - наконец, прояснила вслух ещё раз ситуацию Айли. – Так почему бы не поверить? Почему бы не успокоиться на данном тебе обещании?

- Кому поверить? Санха?! – прыснула я. – Ха! Конечно, этому-то… Никогда я ему не поверю! Он настолько подозрительный, что даже неизвестный тип в шляпе, пальто, с ружьём в руках и солнечных очках среди июня смотрелся бы менее подозрительно.

- Ну, а кому он в принципе может что-то рассказать? – пожала плечами Рэй. – Если он объявит тебя, как Пак Мэю, то завсегдатаям клуба будет одинаково ровно. Тебя же там никто не знает.

- Да? А Джело? Он друг Санха. Я не думаю, что он ему не доложит. И я буду чувствовать себя, гаже некуда. Предательницей этого милого мальчика, который изливал мне душу, а я взяла, да плюнула в неё. Ещё и воспримет как издевательства мои подколы по поводу того, что он влюблен в Саломею. Нет, хорошо, - не прерывалась я, переходя на разговор с самой собой. – Пусть даже мы вычеркиваем мою совесть. А если узнает этот Чон Дэхён, который там вдруг стал бывать? Он расскажет Ёнгуку, а этот паршивый адвокатишка разнесет на весь участок. Он-то к нам захаживает. Но ведь есть ещё самое страшное! Тот странный молодой мужчина с похотливыми глазенками – Сонмин. Ладно бы, если он разочаруется, узнав, что Саломея всего лишь я. А если это облегчит его поиски, и он будет гоняться непосредственно за мной, чтобы поймать и чтобы я плясала до скончания веков лично ему? И тот Сольджун… через Джело, или не только, но он как-то связан с Санха. И если ему сказать, что я – это я, то… о-о, я не знаю, как дальше быть!

Выдохнувшись, я плюхнулась напротив них. Сестра развела руками.

- Просто взять и исчезнуть? Не сильно ли ты подставишь Сэй? Её достанут окончательно с просьбами отдать Саломею обратно. Разве что она сама влезет в её образ.