Танец под золотой вуалью (СИ)

Это всё кровавая историческая драма двадцати вековой давности, в которой танец был лишь эпизодом, сыгравшим свою роль, какую могла сыграть столь же прекрасная песня, великолепно приготовленное, божественно вкусное блюдо или какой-нибудь иной подарок, поразивший ум правителя. Большинство же знает этот момент именно из-за танца и благодаря нему. С тех пор за этой пляской твердо закрепилось звание самого соблазнительного танца в мире, после которого мужчины готовы на любые подвиги. Если правильно его исполнить, конечно. Достаточно сложно поэтапно скидывать с себя не чулки и кружево, а семь разноцветных кусков ткани, при этом, не теряя сексуальности. Ведь это восточный танец, а не стриптиз. К тому же, считалось, что скидывая последнюю вуаль, исполнительница готова отдаться тому, кому показывала представление. Саломея Джело оставляла при себе аж две: на бедрах и на лице. Не исключено, что небывалым интересом она стала пользоваться именно из-за этой таинственности.

Таинственность, как я убедилась, вообще сильно покоряет и притягивает. Так произошло и со мной, озадаченной и озабоченной той ночной кражей, которая произошла на моих глазах. Человек-тень, пошутивший над моими нервами, не выходил из головы, но, по истечению времени, стало казаться, что это был реалистичный сон, а не что-либо другое. Я уже стыдилась того, что рассказала по свежим следам детективам и следователям всё, как есть, как видела и как поняла сама. После того, как первое изумление отошло, я мыслила более трезво и не стала бы распространяться о неком демоне, прикарманившем ожерелья, да ещё нарисовавшем смайлик на витрине. Но было поздно и с моих слов в протокол всё так и записали. Кстати, когда полиция прибыла обследовать место – смайлика уже, разумеется, не было. Либо я не заметила, как он его затер, исчезая, либо он сам растаял. Либо, что тоже не маловероятно, ничего такого и не было, и я попала в плен сновидения, миража. И меня это не устраивало.

За неделю я дважды посетила тот ювелирный, при свете дня и в людской суете. Заходила внутрь, осматривалась, но не находила ничего подозрительного, что выдавало бы как можно было провернуть то дельце. Определенно подвох был, но в чем? Мысля по существу, я должна была признать, что списывать всё на духов и волшебство – это не профессионально. Да и выдвигая подобные теории, я получу насмешки со стороны мужчин-коллег, которые и без того относились к женщине в органах с усмешкой. Несмотря на то, что я работала не хуже, а порой и лучше них. Оставался почти последний вариант (или совсем последний?), что виденное мною было фокусом, иллюзией, как-то хитроумно обыгранной по сложному плану. В конце концов, за самыми путанными и сложными делами всегда стоял чей-то гений.

Мне хотелось бы посоветоваться с кем-то по поводу возможностей иллюзионизма, но вдруг я поняла, что кроме недавно приобретенного знакомого в лице уличного наперсточника не имею связей в мире Копперфильдов и Гудини. Неужели придется обратиться к мальчишке, чтобы выйти на кого-то, кто смог бы мне точно сказать: можно сделать такой фокус или нельзя? Я стала штудировать все ограбления, прошедшие по этому сценарию, чтобы знать, что спрашивать. Пусть это и не моё дело, я ведь не детектив, но та самая энигма* заворожила по самые почки.

Мои внутренние рассуждения прервались от обращения ко мне одного сослуживца из следственного отдела. Рядом с ним стоял известный певец, золотой голос Южной Кореи, дом которого вчера обчистили, как и предыдущие. Об этом тоже все уже были наслышаны и перемыли кости пострадавшего заочно. И вот, он перед моими глазами.

- Мэя, можно господин Чон Дэхён тут подождет детектива? Тот сейчас занят, там такая суета, что даже присесть негде.

Я смерила коллегу ненавидящим взглядом. Ну, конечно. Как только приходил кто-нибудь, кого нужно было отвлечь или чем-нибудь занять, сразу пригождалась я, словно женщины единственное для чего пригождаются, так это для развлечения!

- Я тоже занята. – проворчала я сквозь зубы.

- Ну, ладно тебе! – отмахнулся мужчина, усаживая на стул возле моего стола этого самого Чон Дэхёна. – Ты на дежурстве занята будешь, а тут отложишь дела на пять минут. Пообщайся.

Коллега скрылся, явно дав мне понять, что мои дела фуфло и ерунда по сравнению с занятостью остальных – мужской занятостью. В который раз я готова была бежать и рисовать постер с феминистическими призывами, требовать эмансипации и относиться к нам – девушкам – как к равным. Вместо этого я угрюмо посмотрела на Дэхёна.

- Очень жаль, что вас обокрали. – утыкаясь в экран компьютера тоном копа изрекла я.

- Ваши сожаления мне денег не вернут. – не менее холодно хмыкнул тот.

- А я и не та, кто должен их вам возвращать. – покосилась на него я, чувствуя, что сразу же пригнала к границе вежливости и расположение к себе убила за три секунды.

- А я у вас этого и не просил. – любезностью на любезность ответил молодой человек. Славно.