Танец с бубном. Часть 1

Сергей продолжал «вещать», рассказал шефу, что по возвращению домой меня представили к ордену, а особист дал рекомендацию на Высшие курсы военной контрразведки.

— Орден ему так и не дали, бардак, все разваливалось, документы затерялись, а на курсы в Новосибирск он уехал. Так на полтора года я потерял друга из вида, — продолжал Шахназарян. — Потом мы снова встретились в Североморске, Денис вернулся, — оперуполномоченным в особый отдел.

Руки Сергея расслабленно лежали на столе. У него довольно изящные руки, если не считать слишком крупных костяшек на указательном и среднем пальцах. Когда-то он становился призером флотских соревнований по рукопашному бою, и даже входил в сборную флота. При упоминании о встрече в Североморске он увесисто хлопнул меня по плечу. Плечо заныло.

— Было дело, — согласился я. — Тогда любимой книгой у меня был роман Богомолова «В августе 44-го», про волкодавов из СМЕРШ. Ты читал? — спросил я у Ильича.

Он отрицательно махнул голов

— Понимаю… — засмеялся я. — Ты изучал практическую экономику.

Шеф положил нож и вытер руки салфеткой. Он отодвинул тарелку и дождался когда официант уберет ее и спросил Сергея:

— Значит ушел ваш головорез?

— Не совсем — поправил Шах. — Через пару недель его автомобиль взлетел на воздух. Он решил развлечься, приехал в ресторан. А ночью, когда вышел и сел в машину, раздался громкий «бах», — Сергей воздел руки вверх. — Говорят, сам я не видел, — Сергей лукаво улыбнулся в усы, — его ошметки, потом снимали с веток деревьев.

— Вы?

— Да нет. Там кроме нас спецов хватало: и флотская разведка — боевые пловцы и спецназ ГРУ. Все крутились.

Сергей кивнул официанту, который налил ему бокал воды.

— Да, — вдруг спросил он, — а контр-адмирал тебя с праздником не поздравил?

— Пока нет, — ответил я.

— Каким праздником? — встрепенулся Ильич.

— День военной контрразведки, — пояснил Шахназарян.

— Не помню чтобы ты его когда-то отмечал? — удивился шеф.

— Обычно не отмечаю…

Выпивая Сергей становился разговорчивее:

— Сердит он на систему вишь ли, — рассмеялся Сергей. — Положа руку на сердце, особист из него был хреновый, гибкости не хватало. В Полярном расследовал хищение на базе: так глубоко копнул гадюшник, скажем, копнул не по рангу глубоко, а у них крыша из больших звезд, в штабе флота. Ну, Денису и предложили остановиться, спустить дело на тормозах, — тут я положил руку и сильно сжал плечо друга, но было поздно, Сергея несло, и заставить его молчать было невозможно. — Но проблема в том, что Денис у нас, слишком честный, справедливость ему видишь ли нужна, вот и доборолся, до цугундера. Против него возбудили дело. Подставили с оружием, самоуправство приписали… слава богу, не посадили. Докопался до таких людей, что едва смог помочь его крестник, правда он тогда уже ушел на повышение в Москву. Но из органов все равно херанули, по несоответствию занимаемой должности, а ведь хотели посадить, впрочем, за такое бабло, что потеряли люди, запросто могли и грохнуть. Поэтому он не любит вспоминать службу.

— Этого ты тоже не рассказывал, — посмотрел на меня Ильич.

— Не рассказывал, — вяло отозвался я. — Они, тогда, настолько нагло пиздили, что меня зацепило. Помнишь, как у Верещагина в «Белом солнце пустыни»: «за державу обидно».

— Так ты не царский таможенник! — возразил Шах. — Тогда офицеры зарплату по несколько месяцев не получали, а «пайковых» и «квартирных» вообще не видели год, вот и тащили, чтобы прокормить семью.

— Ну да, это они на кормление зарабатывали, продавая спец оружие ОПГ, не говоря уже об автоматах, гранатах и минах, — хмыкнул я.

— Оружие не одобряю, но даже любимые тобой китайцы говорят, «не дай вам бог жить в эпоху перемен», — отмахнулся Сергей — Ильич, ты ему хоть скажи, что справедливости не существует, не стоит верить в пустые идеалы…

Шеф кивнул. Он дождался пока официант снова нальет ему бокал охлажденного «Нарзана», поставит на стол поднос с фруктами в качестве десерта и изрек:

— Человеком движут деньги и власть, — икнул и добавил, — ну и красота еще.

— В мутное жили время… все разрушили: армию, флот, спецслужбы… да нечего сейчас это вспоминать, — я примирительно соглашаюсь, не хочется продолжать дискуссию.

— Правда и справедливость категории относительные, — не унимался Шахназарян. — Иллюзорные понятия. Что справедливо одному, то несправедливо другому… и правда у всех своя.

Шеф положил нож и вытер руки салфеткой. Отодвинул тарелку с остатками камбалы и кивнул официанту, который тут же подошел, дождался когда он уберет ее и сказал:

— А почему ты никогда не рассказывал про Африку?

— Да он скромный, — развеселился Сергей. — Может поэтому жизнь у него как американские горки: резко вверх, потом падение.

Тут я припомнил, что такой прогноз: «жизнь у тебя будет интересной, но непростой, ты будешь все время как на волнах качаться», когда-то дала мне и Ольга, изучив мою натальную карту. Тогда, сразу после увольнения, я находился в полной неопределенности, мы только познакомились с ней и я попросил посмотреть мой гороскоп лет так на двадцать — тридцать вперед.