Танец с нежитью

— Меня зовут Биннэт, — с нажимом, словно рассчитывал, что каждое слово намертво впечатается в мою девичью память, сообщил он. — Я тот, кто оберегает твой сон более двух столетий. Я хранитель дневного покоя.

— Хранитель дневного покоя? — задумчиво уточнила я, припоминая, что определенно где-то уже слышала это понятие.

Вопрос только где? И слышала ли? Возможно, память играет со мной злую шутку. Это как с созвучными понятиями «мазохист» и «филателист», когда вроде бы слышится похоже, но вещи определенно разные. Может, Кассандра в один из сеансов обучения упоминала что-нибудь о хранителях, а я не запомнила? Еще бы. Орден «Черной розы» просуществовал века, и соответственно знаний некромантки накопили немало. А Кассандра вообще призрак, и у нее уйма времени для самосовершенствования. Куда мне, убогой, за ней тянуться.

— Именно, — возгордился Биннэт. — Когда-то ты соизволила оказать мне эту честь.

Пораженная собственным великодушием, я задумалась. В жизни редко кто так искренне радовался моим поступкам. Определенно здесь есть какой-то подвох. Только вот как узнать, в чем он состоит?

— Славно, — начала издалека я. — И сколько претендентов было на эту замечательную должность?

— Раньше — не знаю. Но именно на тот момент — я один, — самодовольно осклабился Биннэт.

— Странно. А почему именно маг? Маги ведь с вампирами не только не дружат, но даже практически всегда враждуют, — изумилась я. — Не знаю, чем именно должен заниматься хранитель дневного покоя, но, наверное, ничего ответственного ему не поручают. Вампиры просто не могут доверять тому, кто спит и видит, как разберет их хладное тело на компоненты для декоктов.

— И тем не менее ты доверила, — издал низкий смешок он. — Доверила самое дорогое, что у тебя есть, — свою жизнь. Ведь хранитель оберегает вампира, пока он спит днем.

— Ничего себе! Какая беспечность с моей стороны. Вот так запросто доверить собственную жизнь первому попавшемуся магу? — искренне изумилась я.

Информация более чем сомнительная. Во-первых, потому что я не вампир. Или, по крайней мере, не та вампирша, что умудрилась несколько столетий назад вручить охрану своего сна этому магу. Меня тогда даже в проекте не было, да и мамы моей — тоже. А с магической братией даже у меня все время какие-то проблемы. Во-вторых, как тогда понять мое пробуждение не только в теле вампирши, но и на жертвенном алтаре. Ведь не сама же вампирша туда залезла ради собственного развлечения. И вообще, что здесь происходит?

— Что же ты такого сделал?

— Просто хотел тебя убить, — спокойно откликнулся тот.

Разговор явно его забавлял. Странно. Почему он не удивлен количеством моих вопросов? И что значит — хотел меня убить? Я воззрилась на его отражение. Чересчур жизнерадостное для хладнокровного убийцы вампиров. Но много ли я видела убийц?

— Интересное признание… — неловко кашлянула я. — Судя по тому, что я все еще жива и в относительном здравии, убийство у тебя не задалось?

— Да. Явно не задалось, — тихо рассмеялся он. — Ты решила, что умирать не входит в твои планы, и сделала такое предложение, от которого я просто не смог отказаться.

Я удивленно замерла.

— Интересно, что можно предложить убийце, пришедшему по твою душу, чтобы он не только передумал всаживать кол в твое сердце, но и взялся охранять сон?

— Ну-у-у, — многозначительно протянул он, и его улыбка приобрела некий самодовольный оттенок, какой обычно бывает у мужчин, уверенных в своей привлекательности. — Ты бываешь очень убедительна, если чего-то хочешь.

Я задумалась. У женщины не так уж много в арсенале того, что можно предложить мужчине в обмен на свою свободу или, в данном случае, жизнь. Мне даже не хотелось думать, на что пошла вампирша, чтобы заполучить преданность мага. В любом случае я — это не она. И как мне теперь из этого выбираться — большой вопрос. Впрочем, вне зависимости от того, останусь ли я и дальше вампиром или нет, стоит явиться ко всем участникам моего похищения и доходчиво объяснить им, как нехорошо похищать девушек вообще и бить их по голове в частности. И уж тем более совершенно недопустимо приковывать их к жертвеннику в надежде вырвать их дар.

— Тебе пора спать. — Голос Биннэта безжалостно вырвал меня из царства грез, в которых я, ощерив вампирские клыки, уже запугивала Требора, мастера воров и его незадачливого, но коварного подмастерья до мокрых штанов и икотных колик.

— Что? — удивленно моргнула я.

— Нужно спать, — терпеливо, как умственно отсталой, пояснил он и взял меня за руку. — Пойдем, я провожу тебя и уложу, даже подержу за руку, если захочешь, но сначала… сначала тебе надо поесть.

— Поесть? — тупо переспросила я, будто понятия не имела, что именно употребляют в пищу вампиры, и хотела, чтобы маг мне подробно это растолковал.

Поэтому даже развернулась к нему, чтобы получше рассмотреть его лицо, когда он предложит пить кровь себе подобных. Разве маги могут предлагать подобное? Нас всегда учили, что они стоят между нежитью и людьми.

— Разумеется. Ты слишком долго питалась кое-как, и сейчас очень важно основательно поесть перед сном. Оборотень здесь очень кстати.