Танец с огнем

– Я был дома, в Синих Ключах. С нашей с вами дочерью, которую вы бросили, как куклу на скамейке…

– Я бросила? Вот как? А вы, значит, как всегда, весь в белом? Но это ладно. Вы были с Капой – тем лучше… Стало быть, вы все доподлинно знаете: что Грунька?

– Агриппина родила ребенка, мальчика, и живет с ним в деревне.

– Та-ак… А Таня, дочь лесника Мартына?

– Дочь лесника погибла в Торбеево. Ее убили.

– Та-ак. А ее ребенок? Умер?

– Точно не знаю, но, кажется, он жив.

– Кто же за ним ходит?

– Не имею представления. Согласитесь, что это все-таки не мое дело.

– Не соглашусь… – ноздри Люши яростно раздувались, глаза от злости стали слегка раскосыми. – Если ты живешь в Синей Птице, ты отвечаешь за все!

– Кто бы говорил! Но я хотел бы решительно спросить вас относительно танцовщицы…

– Не ваше дело!

– Но как же вы все-таки собираетесь…?

– Идите лесом, Алекс! Я не видела вас почти четыре года и за четыре минуты вы успели меня и разочаровать, и утомить. Вы здорово возмужали внешне, но все-таки остались прежним внутри…

– Руди, Руди, ты только посмотри! – прошептал Сережа Рудольфу. – Она его презирает, а он ее все равно хочет… Свою жену!

– И ничего удивительного! После этого чертового танца даже я ее хочу! – огрызнулся Рудольф.

– Но больше все-таки – ангела? Признайся! – рассмеялся Сережа. – Или черта?

– Марионетку! – сказал подошедший к ним великий князь-инкогнито. – Она невероятно привлекательна. Я купил бы ее за любые деньги.

– Александр, что все это значит?!

– Спроси у своего муженька! Я не имею ни малейшего представления о том, в какой помойке он ее снова откопал!

– Алекс, будем справедливы, – усмехнулась Юлия. – Нынче она вовсе не выглядит найденной на помойке. Твоя жена стала замечательно красива и к тому же – со вкусом одета.

– Юлия, увы, все еще хуже, чем ты полагаешь.

– Не сомневаюсь, – холодно сказала женщина. – Если уж на сцене появилась безумная цыганка… Но в чем же именно – хуже?

– Именно – на сцене! Появилась! – громко, не в силах сдерживаться, воскликнул Александр. Проходящие мимо, поддерживающие друг друга пьяненькие корнеты с любопытством обернулись и даже захлопали, едва при этом не упав – вероятно, они решили, что будет еще одно выступление. – Дело в том, что одетая со вкусом красивая дама и приглашенная твоим мужем скандальная танцовщица, которая последние два года регулярно раздевалась перед всей Европой – одна и та же женщина.

– Вот как? Что ж – карьера, вполне достойная безумной цыганки. Надо признать: она замечательно танцует…

И она же – моя жена! – не слушая, продолжал восклицать Александр. – Мать моей дочери! Я буду требовать развода! Я покажу ей…

– Да неужели? – удивилась Юлия. – До сих пор именно она все всем показывала… А как же наши договоренности?

– Все остается в силе. Разумеется. Мы немедленно, прямо сейчас уезжаем отсюда, отправляемся в Синие Ключи, оттуда – за границу…

Юлия, не отвечая, смотрела поверх голов собравшихся людей, в сад, на опустевшую сцену. Там не осталось никого, но явно было что-то, притягивающее ее взгляд и ее мысли. Картонный театрик… Марионетки на веревочках…

– Послушайте, Максимилиан! Но что же? Что же, наконец?! – раздраженно спросил Арабажин. – Каковы были ваши планы и зачем вы притащили меня сюда? Люба к вам не подходит и совершенно не желает с вами сообщаться. Притом она явно становится все более возбужденной и нескоординированной – алкоголь, должно быть, еще кокаин… Я не смогу ни осмотреть, ни толком говорить с ней… Почему нельзя было иначе?

– Одно выступление, – кусая губы, сказал Максимилиан. – Князь сполна заплатит ей, и она снова исчезнет в неизвестном направлении… Я и предположить не мог, что она выйдет к гостям без маски… Но ей всегда нравилось рисковать… Ее как будто уносит вместе с опавшими листьями… или метелью…

– Что ж, – Аркадий пожал широкими плечами и сдернул маску. – Тогда – сейчас!

Она заметила и узнала его в тот же миг. Отшатнулась, как будто ей в лицо выстрелили из пистолета.

Он не успел ничего сказать или сделать.

– Вы! – крикнула она. – Все они сто раз – пускай! Но – вы?!! Вы – здесь, среди них, Аркадий Андреевич?! Я вам писала… Я говорила с вами… Вы!

– Что…? – спросил Лиховцев. – Что она от вас…?

– Истерика, – ответил Арабажин. – Она сейчас разговаривает не со мной реальным, а с неким придуманным ею фантомом. Интересно бы знать, когда она его придумала…

Он стоял, расслабленно опустив руки, и размышлял. Макс до крови прокусил губу.

Сережа и Рудольф смотрели с жадным любопытством, раздувая ноздри.

Те из гостей, кто еще что-то соображал, сторонились с опаской.

Это была не Любовь Николаевна и даже не Люша Розанова – безымянное создание, от веку скитающееся по лесам и долам среднерусской возвышенности. На дне прозрачных глаз плеснуло розовым, словно жидкой, холодной, перемешанной со льдом кровью. Нежить, жуть…

Аркадий поддернул рукава, выставил из серебряного ведра на стол последнюю бутылку шампанского, потом поднял его и высыпал лед на голову Люше вместе с ледяной талой водой.

– Охолони, Синеглазка, – спокойно сказал он.