Танец с судьбой

— Не изменилось?! Тогда почему здесь нет Кадижи?! Почему моя дочь там?! — она не давала Лукасу сказать ни слова, говорила громко и твёрдо. — Я не могу никогда не видеть мою дочь! Ты упустил свой единственный шанс! Пока Зорайде была там, всё могло получиться, потому что она отдала бы тебе Кадижу, а теперь всё осложнилось!

— Я не отказываюсь тебе помочь, но дело нельзя решить, просто похитив ребёнка!

— Я могу остаться без дочери! Ты ничем не хочешь рискнуть ради меня, а я всем пожертвовала ради тебя, всё поставила на кон! Я рисковала своей жизнью ради тебя, я рассталась со своей семьёй, чтобы быть с тобой! А ты не способен пережить скандал…

— Ты не понимаешь, что говоришь… — пытался объяснить ей Лукас.

Но она продолжала твердить своё.

— Что бы тебя ожидало, если бы ты помог мне?! Только скандал! Ничего больше! А меня могут убить, могут вытащить на площадь, чтобы высечь плетьми! И всё из-за тебя! — Лукас хотел обнять свою нервную любовь, но она резким движением оттолкнула его. — Ты вернёшь мне дочь! Если бы я знала, что ты не выполнишь своего обещания, я бы не ушла от своего мужа! Сколько меня пугал дядя Али! Сколько Зорайде просила! Нельзя верить тому, что говорят на Западе! Нельзя…

— Жади, ты несправедлива ко мне…

— Вы живёте минутой — и всё! Вы думаете лишь о себе!

— Но я приехал, так ведь?

— Приехал, как будто ничего не случилось! Тебе неинтересно, что произошло в моей жизни! Ты приехал проверить, не изменилась ли я! Это всё, что тебя интересует. Ты уверен, что я примчусь к тебе, как прибегала всегда!

— Жади…

— Ты приехал сюда, чтобы вновь стать счастливым там, где всегда был счастлив! А я приходила сюда раньше, чтобы набраться сил, и вести ту жизнь, которую вела!

— Что ты говоришь…

— Скажи, что это неправда! Скажи! — кричала она и топала ногами.

— Я приехал к Жади, которую всегда знал, но не к этой Жади, которая обращается со мной, как с врагом, — от волнения Лукас даже вспотел, уши у него покраснели.

— Я больше не верю тебе, не верю, что ты разведёшься… — вздохнула Жади.

— Я уже развёлся, ты не веришь?

— Я сошла с ума! Просто сошла с ума… И Аллах наказал меня… Аллах скор на расправу, — наконец она заплакала и позволила себя обнять. — Верни мне дочь, Лукас, — умоляюще произнесла она. — Я могу рассчитывать только на тебя, больше ни на кого, даже если ты уйдёшь из моей жизни…

— Я никогда тебя не оставлю, никогда…

— Верни мне мою дочь…

— Послушай, я тебе обещаю: муж не отберёт у тебя Кадижу. И если последним средством станет кража Кадижи, я пойду на это.

— Поклянись Аллахом, — попросила Жади.

— Я сделаю всё, но позволь мне использовать другие способы. Я прошу тебя об одном: верь мне, верь мне… — и он поцеловал Жади.

Зорайде вернулась с опущенными глазами, и дядя Абдул, конечно, не упустил вошедшую служанку из вида.

— Где Жади? — спросил он.

Согласно уговору с плутовкой, Зорайде соврала, что её оставили в больнице. Абдул забеспокоился и решил навестить «больную» вместе с Сумайей.

— Врач дал Жади снотворное и сказал, что она проспит до утра, — на ходу торопливо сочинила служанка.

Тогда Абдул послал саму Зорайде в больницу, чтобы та поухаживала за Жади и помогла ей вернуться домой. Он даже обвинил служанку в эгоизме, когда та весьма неохотно уходила из дома «в больницу». Зорайде же молила Аллаха, чтобы Жади не додумалась просидеть в развалинах всю ночь…

Аллах, Жади не возвращается… Что будет со мной? Я есть хочу, думала Зорайде, смущённо стоя на рынке.

Солнце катилось к закату. На развалинах стояла прекрасная тишина, изредка нарушаемая голосами двух влюблённых…

— Хочу показать тебе кое-что, — Лукас достал маленькую бархатную коробочку из внутреннего кармана пиджака.

— Что это? — спросила Жади, беря коробочку.

— Открой… — она достала из коробочки брелок с единственным ключом. — Это ключ от нашего дома.

— Лукас… — вздохнула она, улыбаясь.

— Он готов и ждёт только тебя…

Бедная измученная Зорайде уснула прямо на улице. А забывшая обо всём парочка всё ещё болтала. Отсутствие какого-то ни было освещения в развалинах, расстраивало влюблённых мало, скорее, даже наоборот, навевало романтизм.

— Теперь осталось немного, совсем немного, и мы будем вместе, Лукас… Две недели… Через две недели я буду свободна и буду с тобой!

— Что такое две недели, когда мы ждали с тобой двадцать лет?!

— Да, двадцать, — подтвердила Жади.

— Но здесь, в этих развалинах, время словно остановилось. Здесь нет ни Саида, ни Маизы… Здесь нет ничего того, что мы пережили за эти годы. Здесь только мы с тобой… — сказал Лукас, и Жади в порыве чувств поцеловала его.

Возвращаясь домой, она нашла спящую Зорайде на улице.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, ласково разбудив служанку.

— Я не здесь, я в больнице рядом с тобой, по приказу дяди Абдула, — ответила та, немного насупившись.

— Ты провела ночь тут? — спросила Жади, с трудом сдерживая смех. Зорайде сердито отмахнулась от неё. — Пойдём домой, я буду ухаживать за тобой, — сказала Жади, помогая служанке подняться с земли.

— Вернулись! — воскликнул дядя Абдул, увидев женщин в гостиной. — Как ты себя чувствуешь, Жади?