Танец с зеркалом

Наны никогда раньше так не делали – это значило, что это либо какой-то другой вид, что вряд ли, либо, что они – обучающиеся. Из памяти мгновенно были извлечены данные о том, как в далеком прошлом, еще до того, как наны вылизали остров, препарировали под микроскопами крох – каждая из них в отдельности была всего лишь тупым кусочком пластика, иногда с вкраплениями железа в литую микросхемку.

Но если оно обучается, то, может быть?..

Миха раскрыл сжатую ладонь и попробовал «считать» что-нибудь с нанов. Это ему не удалось – но вызвало кратковременное замешательство «вихря». Альбинос бежал так, словно от этого зависела его жизнь. Впрочем, именно так дело и обстояло – в кролике было достаточно железа и других интересовавших нанов элементов.

Гигант судорожно вспоминал прошлое. Массивы данных он обрабатывал в доли мгновения – но их было слишком много, вся память предков, обрывки мыслей знакомых и друзей, глыбы информации от родителей.

Поймав за куцый хвостик очередную идею, Миха подумал: а может, наны тоже несут информацию – но в другом формате? Это у них, у гигантов, сейчас он единственный. А ведь когда-то давно способов хранения было более чем достаточно!

Красноглазый мог в любой момент умереть от разрыва сердца – такое случалось, хоть и редко, и после этого пришлось бы ползти тупенькому Михе на скудной солнечной энергии домой, – но скорости не сбавлял.

– Ты… Кто?

Наны и впрямь были разумны. Простейший код – что-то и ничего – формировал вполне понятные вопросы.

– Я – человек, – ответил Миха. – Мы унаследовали землю.

Одновременно с разговором он пытался считать что-то еще из окружающего руку роя – и отчасти ему это удавалось.

– Ты… Не… Человек… Много… Признаков… Мертвый…

– Кремниевая жизнь, – ответил Миха, вставая на проторенную дорожку. Уж об этом-то в его памяти информации было много, из разных источников, и она скапливалась в легко опознаваемые массивы. – Симбиоз с живыми организмами.

– Нет… Плана…

Рой мгновенно встал столбом – а потом с удивительной скоростью, куда быстрее, чем это мог сделать Карпентер, удалился в обратном направлении.

Наны обладали разумом. Не таким, как у гигантов, но вполне очевидным – только совместным. Более того, из обрывков информации Миха в момент озарения понял, что их кто-то направляет.

Подойдя к обрыву и взглянув на беспокойное серое море с барашками черной пены, гигант отметил, что «вихрь» летит над волнами, и удалился уже довольно далеко. Вряд ли стоило ждать, что он вернется.

Обратный путь тянулся словно в полудреме – утомившийся Альбинос сожрал две морковки подряд и выпил пузырь воды, специфичным перетаптыванием заставил Миху опорожнить лоток в затылке – хотя обычно легко терпел до отдыха – и после этого бежал даже не вполсилы, а в лучшем случае в четверть.

К удивлению Карпентера, многие из гигантов так и не ушли заниматься делами, а остались на могильной поляне. Кто-то сидел, прикасаясь к застывшим валунами предкам, и пытаясь по крупицам выудить из их заторможенной памяти хоть что-то полезное, кто-то обнимался, обмениваясь данными, другие тихо переговаривались.

Вдруг странная идея посетила Миху. Им всем нужна поддержка! И тут же кролик в голове ринулся вперед, колесо завертелось – и сформировалась четкая и понятная мысль. Все они, каждый гигант отдельно и общее их собрание – были всего лишь детьми. Детьми, некогда брошенными родителями и не сумевшими повзрослеть.

Они ухаживали за животными и растили овощи и злаки, строили фермы и даже рожали новых гигантов – но все равно оставались маленькими и нуждающимися в защите. Именно потому они так легко отправили его в опасный путь – дело было не в том, что он мог справиться с проблемой, а в том, что они смогли пусть и на короткое время скинуть на него ответственность!

– Карл, – позвал он старейшину. – Есть разговор.

Все взгляды обратились на него. Да уж – судя по всему, никто не верил, что Михе удалось решить проблему, и теперь они боялись того, что придется вновь принимать какое-то неудобное решение.

Старейшина прикоснулся к локтю Карпентера, и тут же глаза его широко раскрылись. Да и сам невольный герой пораженно посмотрел на Карла.

Теперь они думали по-разному. Видимо, столкновение с «вихрем» и невероятная скорость Альбиноса в тот момент позволили сделать качественный скачок. Старейшина думал медленно, и Миха даже понимал почему. Колесо в его голове, необычайно прочное и почти вечное, за полторы сотни лет касания лапок животных получило маленькие выбоинки – и каждый следующий зверек старался держать один и тот же темп, чтобы попадать четко в удобные следы.

А Альбинос в голове Михи бежал как придется – это делало его не слишком предсказуемым для друзей, но позволяло принимать решения, о которых другие и мечтать не могли. До рывка с «вихрем» это играло против Михи. А сейчас, когда он неожиданно перешел на новый уровень осознания, стало его преимуществом. И Карл это понял.