Танец смерти (Мрачный танец)

Один из сотрудников «Уорнер бразерс» рассказывал мне недавно, что, согласно исследованиям, средний возраст кинозрителя составляет пятнадцать лет; может быть, именно поэтому фильмы так часто напоминают крайний случай задержки в развитии. На каждую картину типа «Юлия» (Julia) или «Поворотный пункт» (The Turning Point) приходятся десятки таких, как «Роллер Бути» (Roller Boogie) или «Если не прекратишь, ослепнешь» (If You Don't Stop It, You'll Go Blind). Но стоит отметить, что когда появляются блокбастеры, на которые надеется каждая студия — такие картины, как «Звездные войны» (Star Wars), «Челюсти» (Jaws), «Американские граффити» (American Graffiti), «Крестный отец» (The Godfather), «Унесенные ветром» (Gone With the Wind) и, конечно, «Изгоняющий дьявола», — они разрывают этот демографический захват, враг умного кинопроизводства. Фильмам ужасов это удается сравнительно редко, но «Изгоняющий дьявола» относится к их числу (как и «Ужас в Эмитивилле», о котором мы уже говорили и который собирал в основном взрослую аудиторию).

Фильмом, адресованным непосредственно пятнадцатилетней аудитории, составляющей основную массу кинозрителей, была картина Брайэна Де Пальма по моему роману «Кэрри». Хотя я полагаю, что и книга, и фильм опираются на одну и ту же социальную ситуацию, обладающую подтекстом ужаса, между ними достаточно различий для того, чтобы сделать любопытные наблюдения над киноверсией Де Пальмы.

И в фильме, и в книге действие в основном происходит в средней школе; хотя фильм в некоторых моментах расходится с книгой (например, мать Кэрри в кино выглядит странной католичкой, отступившей от веры), основной сюжет тот же самый. Это история девочки по имени Кэрри Уайт, запуганной дочери религиозной фанатички. Необычная одежда Кэрри и ее пугливость становятся предметом шуток и розыгрышей всего класса; девочка в любой ситуации является аутсайдером. Она обладает слабыми телекинетическими способностями, которые усиливаются после первой менструации, и в конце концов с их помощью она может «обрушить дом» после ужасной катастрофы на школьном балу.

Де Пальма подходит к ситуации легче и искуснее, чем я, — фильм намного художественнее; книга пытается рассказать об одиночестве девочки, о ее отчаянных усилиях стать частью общества своих сверстников, в котором она вынуждена существовать, и о крахе этих усилий. И если есть в романе какая-то идея, то она заключается в том, что средняя школа — это прибежище крайнего консерватизма и фанатизма, в котором школьникам позволяется «подняться над ситуацией» не больше, чем индусу выйти за пределы своей касты.

Но в книге есть и более глубокий подтекст — во всяком случае, я на это надеюсь. Если «Степфордские жены» рассказывают о том, чего мужчины хотят от женщин, то «Кэрри» — это книга о том, как женщины находят точку приложения своих сил и что страшит мужчин в женской сексуальности… Я писал эту книгу в 1973 году, всего три года спустя после окончания колледжа, и был уверен, что знаю, чего Движение за права женщин требует от меня и от моего пола. В более «взрослом» смысле написав ее, я как бы отшатнулся от грядущего равноправия женщин. Для меня Кэрри Уайт — обиженный подросток, пример человека, чей дух сломлен «ради ее же блага» в той яме пожирателей мужчин и женщин, какой обычно является средняя школа. Но она к тому же и Женщина, впервые ощутившая свои силы и, подобно Самсону, обрушивающая в конце книги храм на всех окружающих.

Тяжелая, сложная тема — но в романе она есть только для тех, кто готов ее воспринять. А если нет, я возражать не стану. Подтекст действенен только тогда, когда он ненавязчив (возможно, по части ненавязчивости я даже чересчур преуспел: в своей рецензии на фильм Де Пальма Полина Кейл отмахивается от моего романа как от «непритязательной халтуры» — угнетающая оценка, а главное, несправедливая).

Фильм Де Пальма более амбициозен. Как и в «Степ-фордских женах», в «Кэрри» ужас и юмор существуют бок о бок и взаимодействуют друг с другом, и только к концу ужас одерживает верх. Мы видим, как Билли Нолан (которого отлично сыграл Джон Траволта) по-акульи улыбается полицейским, пряча пиво между ног; момент, напоминающий «Американские граффити». Но немного погодя мы видим, как он разбивает кувалдой голову свинье на скотном дворе; акулья улыбка перешла границу безумия, и именно об этом переходе границы и снят фильм.