Танец стихий

Мягкой танцующей походкой я приблизилась к чудовищу, положила ладони прямо поверх энергетического поля и медленно начала делать руками восьмерку над своей головой. Сфера начала раскручиваться, повинуясь моим движениям, все больше ускоряясь. Я постепенно наращивала темп, теперь в движение вступило все мое тело, изгибаясь в противоположные стороны, что создало эффект взаимодействия противоположностей. Из твари сыпались искры поглощенной ранее жизненной энергии, которые золотой пыльцой оседали вокруг меня. Тварь стала резко уменьшаться в размерах. Она была обессилена, у нее не осталось ни пылинки истинной жизни. Вот теперь поговорим.

Я протянула руку вверх и, без проблем проникая сквозь платиновую оболочку, взяла шар, который теперь был размером с детский мячик. Тварь стала медленно растворяться, без поддержки энергетической оболочки мгновенно потеряв форму шара. Я сморщилась: медлить нельзя, тварь умирала, а я должна выяснить все!

Одним резким движением, пока не передумала, я впитала тварь в свое солнечное сплетение. Тварь тут же распылилась, напрямую столкнувшись с Силой Стихий, но главное сделано – ментальная память чудовища стала частью моей памяти. Теперь я знала все, что знала тварь. Посмотрим, насколько был осторожен ее создатель!

Впрочем, не создатель, решила я, прислушавшись к чужой памяти. Тварь просто призвали и усилили магически. Существо, призвавшее тварь, память описывала сильным проводником стихии смерти. Информации очень мало.

Что делать с платиновой сферой, сердитым шмелем гудевшей у меня над головой, я не знала. Махнув рукой, мол, потом, я с трудом развернулась и подошла к цвакам. Они с суеверным ужасом смотрели на меня. От подобных взглядов я вздрогнула и … стала собой. Опять жалобно блеющим невротиком, не осознающим собственной силы.

Хотя нет, прислушавшись к себе, я поняла, что никуда моя сила не ушла и даже не спит. Она просто обернулась вокруг меня компактным вторым слоем ауры, практически незаметным, только более плотным на ощупь, словно спящая змея вокруг немощной дудочки. Но гроссмейстер, что направлял эту силу в нужное русло, исчез.

Цваки все еще подозрительно на меня косились, но увидев, что я ни во что больше не собираюсь превращаться, во всяком случае, пока, немного расслабились.

– Как вы? – задала я мучающий меня вопрос.

– Как цваки, которых убили и тут же воскресили, – хрипло ответил Ллерекайен. – Мел, ты спасла мою жизнь. Знай, что теперь ты вправе потребовать от меня любой услуги, даже если она будет противоположна моим принципам!

– Бла, бла, бла, – сразу запаясничал Ривиэль. – Мелайна, я ничего не буду говорить тебе…

– Ну и хвала Создателю! – страдальчески простонала я.

Принц фиолетовых панков, как ни в чем не бывало, продолжил:

– …так как моя жизнь и так принадлежит тебе, делай с ней все, что захочешь, любимая.

Я застонала:

– Ривиэль, ну сколько раз тебе повторять! Не нужна мне твоя жизнь…

– Да, да, я знаю, – усмехнулся этот нахал. – Ты меня не любишь, и я тебе не нужен. Видишь, я умею запоминать!

– Тебе важнее научиться понимать! – со злостью сказала я.

– Я все понимаю, Мел, – с умным видом покивал цвак.

– Ну и чего ты понял, – я саркастически приподняла левую бровь.

– Ты очень устала, любимая, тебе срочно надо выспаться. А я могу посторожить твой сон… ну и, заодно согреть тебя, – нежно пропел Ривиэль, тут же получив от меня подзатыльник.

Ллерекайен расхохотался и, вконец обессилев, опять опустился на землю. Все еще хихикая, он предсказал:

– Да, тяжело тебе будет, ведьма!

Ясновидец хренов.

Глава 8

Мы, собрав последние остатки энергии, переместились в тронный зал анахов, чтобы попытаться чего-нибудь еще выяснить. В огромном величественном зале, выбитом в сердце скал, царили мрак и запустение. Все было покрыто пылью, тонким слоем, но везде равномерно. Я глухо застонала, осознав свою ошибку. Цваки вопросительно подняли на меня глаза.

– Ребята, помните, я сказала, что на поляне нет живых существ? – Они слаженно кивнули. – Так вот, я ошиблась.

– Что ты хочешь сказать? – осторожно уточнил маг.

– Только то, что живых существ нет нигде в этом королевстве.

– Как это? – растерянно заморгал Ривиэль.

– А так! Я не ощущаю ни анахов, ни цваков, кроме вас, ни людей, кроме себя, ни камов, ни валлов, ни птиц… здесь даже тараканов нет! – под конец я сорвалась на крик и спрятала лицо в ладонях, испугавшись своего гнева.

Мне надо учиться контролировать свои эмоции, а то ничего живого не останется во всем этом мире. Восстановив равновесие стихий, я подняла глаза. Оба цвака выжидающе смотрели на меня.

– Что уставились? – раздраженно спросила я. Потом осеклась: нельзя так с друзьями. Но что я могу? И тут меня осенило: но ведь я действительно многое могу! – Так, кажется, можно попытаться попробовать проследить события последнего дня. Так как тогда наверняка был сильный всплеск энергии, должны остаться следы. Ллер будет исполнять роль поисковой овчарки, или какие тут собачки имеются, отыскивая эти следы, а я буду складывать мозаику в картину.