Танец теней (СИ)

Вдвоём они поднялись по мраморным ступеням. Эльпис без устали улыбалась и здоровалась с прочими гостями. Ника отвлечённо разглядывала поручень, плавно водя по нему рукой и словно изучая рисунок на резных перилах.

— Всё хорошо? — Эльпис просканировала подругу взглядом, когда они поднялись на второй этаж.

Ника пожала плечами.

— Волнуюсь за тебя.

Эли насупилась.

— Да хватит. Что ты, правда, как туча сегодня? — Она слегка ткнула Нику в бок. — Я же в порядке.

Не я туча. Я чувствую тучу, которая вот-вот разразится грозой.

— Ладно, давай смотреть выставку, — предложила Ника.

Они углубились в зал. По периметру были расставлены скульптуры в стиле футуроклассицизма — фигуры древних богов с геометрическими частями тела, врезанных в мраморные блоки, раскрашенных кислотными цветами. Вазы, стилизованные под старину с изображениями современных благ цивилизации. Чёрно-белые фотографии, которые было сложно отличить от фресок. Эльпис с интересом изучала композиции, разглядывала картины, двигаясь между рядами экспонатов и здороваясь с кириосами в деловых костюмах.

Они остановились возле скульптуры двух китов, устремлённых к потолку зала. Из спин животных выстреливал фонтан, очертаниями больше напоминавший крылья.

— Провокационно, — сказала Ника. Ей становилось не по себе при виде статуи.

— Это смело, — заявила Эльпис. — Как думаешь, все в зале догадались, что это не брызги воды?

— Тот, кто разрешил выставить это в зале, точно не догадался, — сказала Ника, разглядывая китов.

Крылья были под запретом во всей Ойкумене. Возможно, что и в Гиперборее. Запрет был таким древним, что даже Ника точно не знала, откуда он взялся и в чём его причины. Скорее всего, что-то связанное с религией. Образ ангелов или пегасов ассоциировался с порицанием божественной власти. При этом запрет накладывался только на окрыление людей и животных, на само свойство полёта запрет не влиял.

— Что сделают с художником, если догадаются? — спросила Ника с затаённым страхом.

Эльпис пожала плечами.

Может, спросишь, у кириосов, с которыми так любезничаешь?

— Каллимах признался, что его девушка просто пропала без вести.

Эли испуганно вздрогнула от этой новости:

— Как? — удивилась она.

— Просто исчезла.

— Люди не исчезают просто так. — Возразила Эльпис.

— В современной Харибде всё возможно. Прошу тебя, будь осторожна. — Попросила Ника.

— Ты из-за этого так завелась сегодня?

— Возможно…

Нике самой было сложно понять характер её беспокойства. Предчувствие неизбежного. В ней словно роилась буря.

— Я не исчезну, обещаю, — шепнула она Нике, приобняв подругу за плечо.

Её руки были тёплыми. Родными. Как бы Ника хотела на всю жизнь остаться в этих объятьях, не бояться осуждения и косых взглядов. Но миг их счастья не мог длиться вечно. Ника увидела, как, подобно рифовой акуле, между гостей к ним приближается главное препятствие, лежащее на пути их любви. Пигмалион сегодня выглядел неотразимо. Разумеется, она никогда не видела его без костюма, но этим вечером он попросту блистал в строгом фраке и галстуке-бабочке.

— Моё сокровище, — поздоровался он с Эльпис и поцеловал протянутую ему руку. — Ты бесподобна сегодня!

— Ты мне, как всегда, льстишь! — Эльпис вновь включила свои заигрывания.

— Ничуть. Ты затмила собой даже экспонаты. Такую красоту нельзя держать без витрины.

Эльпис засмеялась, но Нике шутка совершенно не понравилась. Такие, как Пигмалион, умеют ценить красоту бабочки только в том случае, когда она нанизана на иглу и помещена в деревянную рамку под стекло.

— А уж как они обрадуются, услышав твой голос, — продолжил он хвальбу.

От этой фразы смутилась даже Эльпис.

— Услышат голос? Я буду петь сегодня?

— А ты думала, я просто так пригласил тебя в компании всей группы? Выставка чудесна. И Эльпиника станет лучшим украшением сегодня.

— Мы просто не… обсуждали этого. — Замялась Эльпис.

— Муза моя, всего одну песню из твоего альбома.

— Хорошо, я могу исполнить «Песню о китах», — Эльпис указала на статую. — Будет соответствовать выставке.

Ника затаила дыхание. Лицо Пигмалиона своим выражением не сулило им ничего хорошего.

— Нет, — сказал он достаточно мягко, но при этом безапелляционно. — Милая, посмотри вокруг. Здесь не зря собралось столько важных кириосов. Они пришли не просто хорошо провести время. Они хотят послушать главный голос Ойкумены. Поэтому ты споёшь сегодня «Песню о китобоях».

— Что? Нет! Я не стану петь её! — воскликнула Эльпис.

— Станешь, это часть твоего альбома. И это важная песня для всех нас, — настоял Пигмалион. — Группа уже предупреждена, они готовятся в подсобке. Иди к ним, выступление будет через полчаса.

Он взял Эльпис за предплечье и подтолкнул к дверям с надписью «ДЛЯ СОТРУДНИКОВ». Как только Ника попыталась последовать за Эльпис, Пигмалион мягко остановил её.

— Сегодня она справится одна.

— Я так не думаю, — Ника не собиралась отпускать подругу, но Пигмалион в прямом смысле загородил ей проход.

— Не лезь! — осадил он её, шепнув на ухо. — Иди, смотри выставку.