Танец теней

А что, если бы она вышла замуж за человека вроде Рэмси? Что, если бы он касался ее тела и заставлял делать все эти позорные вещи? Стала бы она сопротивляться ему так же сильно, как Лемуру? Впрочем, что-то подсказывало ей, что Рэмси предпочитает более естественные проявления супружеских отношений. И даже некоторые странные желания Лемура, возможно, не показались бы ей такими уж странными, если бы исходили от такого человека, как Рэмси…

Джульетта коснулась ладонями щек, чтобы проверить, не перегрелась ли она на солнце. Что за нелепые мысли?! Она никогда больше не позволит мужчине коснуться ее. Даже мужчине с такими сильными красивыми руками и тонким чувственным ртом, как у Филиппа Рэмси. И это вовсе не мешает ей мечтать об идеальной любви. О нежном и добром человеке, который будет защищать и оберегать ее, восхищаться ею. О храбром рыцаре, который убьет всех драконов и позволит ей наконец почувствовать себя в безопасности.

Вот только со всеми этими рыцарями была одна проблема. Уж очень они любили держать своих возлюбленных за неприступными крепостными стенами. Да, они храбро сражались с драконами, но, вернувшись из похода, заставляли своих жен вести такую жизнь, которую считали нужным. А вот Джульетта, например, не была уверена, не предпочла ли бы она жестокую смерть в лапах дракона неволе в стенах крепости! Только вот кто он, Филипп Рэмси, — рыцарь или дракон?..

А впрочем, это не имело никакого значения. Ей все равно не нужно от него ничего, кроме его денег. И безопасного места, где можно укрыться до тех пор, пока она будет готова покинуть эту холодную землю. «Этот полуад-полурай. Благословенную Англию».

Джульетта задремала ненадолго, и сны ее были немного странными — чувственными и переменчивыми, как ласкавший кожу морской ветерок. Она не помнила деталей, да они и не были важны. Но, почувствовав на щеке чью-то горячую мозолистую ладонь, Джульетта сладко потерлась о нее губами, ощущая соленый вкус моря…

В следующее мгновение глаза ее открылись — и встретились с полным иронии взглядом холодных серых глаз Рэмси. Девушка резко отпрянула от его руки, ударилась головой о камень и сдавленно вскрикнула.

Рэмси сидел рядом с ней на корточках и внимательно ее разглядывал. Ворот рубашки был расстегнут, и Джульетта отметила с изумлением, что грудь его покрыта черными волосами. Ей стало вдруг интересно, каковы эти волосы на ощупь, что она почувствует, если проведет по ним рукой, коснется губами…

— Не пугайся, я просто хотел разбудить тебя, — сказал Рэмси. — Мне показалось, что тебе снится приятный сон.

— Я не помню, что мне снилось, — пробормотала девушка, отползая подальше.

Это было почти правдой. Она действительно не запомнила свой сон, но хорошо помнила, что он имел какое-то отношение к губам Филиппа Рэмси.

— Очень жаль, — усмехнулся Рэмси. — Похоже, ты перегрелся. Не хочешь все же выкупаться? Джульетта невольно схватилась за ворот рубашки.

— Только не я, сэр, — проговорила она, стараясь не забывать о том, что сказал ей Рэмси по поводу акцента. — Вы идите, если хотите.

— Спасибо, что разрешил.

В голосе Рэмси было больше тепла и участия, чем хорошо знакомой ей иронии. А его улыбка! Какая красивая у него улыбка! Несколько секунд Джульетта молча смотрела на него, как зачарованная, а потом резко вскочила на ноги. Должно быть, она ударилась головой сильнее, чем ей показалось, если в эту самую голову полезли вдруг подобные мысли об одном из тех, кого она считала своими врагами. О мужчине.

— Пора возвращаться, — сказал Рэмси. — Подниматься по крутой тропинке вверх будет еще труднее, чем спускаться. Я бы на твоем месте не надевал эти ужасные ботинки, пока мы не заберемся наверх. Мне бы не хотелось, чтобы ты упал на меня сверху.

— Да, сэр.

Джульетта принялась поспешно собирать остатки пищи в корзину для пикника. В нескольких футах от нее лежал альбом. Она подняла его, но в ту же секунду за альбом взялся Рэмси.

— Я соберу это сам, — сказал он.

Однако послушание явно давалось девушке с трудом. Она и не думала выпускать альбом из рук и даже потянула его к себе. Не сильно, но от неожиданности Рэмси разжал пальцы. Альбом упал на песок и открылся на изображении красивой спящей женщины.

Джульетта застыла, словно пораженная громом. Женщина была в мужской одежде, но сомневаться в том, что это именно женщина, не приходилось. А ведь рисунок изображал того, кого мистер Рэмси должен был считать Джулианом Смитом! Конечно, Джульетта никогда не была такой красивой, но нескольких уверенных движений карандаша оказалось достаточно, чтобы девушка на наброске выглядела очень милой и соблазнительной. Она напоминала зачарованную принцессу из сказки, ожидающую, что ее вот-вот разбудит чей-то поцелуй. Поцелуй мужчины… Нет уж! Лучше ей продолжать спать безмятежным сном!