Танец В Небесах

Сколько прошло времени, он так и не вспомнил, в очередной раз поворачиваясь из дальнего конца коридора, увидел выходящего усталого Юнчи. Как он рванулся к нему…

— Все хорошо, Людиг, все твои три богатыря — здоровенькие, крепенькие.

— А я, а мне… — растерялся Людиг и так жалобно попросил: — Посмотреть бы на них всех, а?

— Давай утром, сейчас они все уже…

Фейх, вышедший вслед за Юнчи, улыбнулся:

— Пустим на немного, иди переоденься.

Людиг на цыпочках, зашел в комнату, где спала его такая большая теперь семья. Бледная, уставшая Ленуша — Людиг с нежностью смотрел на неё, а потом перевел взгляд на три аккуратных свертка, спящих возле Лены. Маленькие, меньше половины его кулака личики… один из спящих забавно сморщился…

Людиг, не замечая ничего, смотрел и не мог насмотреться на своих сыновей. Не было ничего прекраснее на свете, чем вот эти спящие его дорогие Лена и сыновья. Фейх тронул его за рукав:

— Пошли!

С огромной неохотой новоиспеченный многодетный отец вышел в коридор. Его обнимали все подряд, а он ошеломленно повторял:

— Маленькие, крошечные, но такие дорогие!

Влетел взъерошенный со сна Айхо, крепко обнял его и спросил Фейха:

— Что?

— Все три с крылышками, все летучие.

— Людиг, дружище!

А Людиг вдруг захохотал:

— Лена у самца шамбая спрашивала: «В следующий раз, наверное, пять детенышей будет?» Вот и мне Великий Путник такую шутку бы не приготовил!!

Айхо тоже засмеялся:

— Скорее всего, Великий сейчас для Джаса каверзу готовит!

И повторился через два дня увиденный когда-то Людигом сон, в точности. Вынесли поочередно его малышей, он, хотя и видел их уже, подрастерялся. Илюша и Добрынюшка уместились у него в руках, а Джас с волнением принимал Лешеньку. Голуба, успевшая внимательно рассмотреть братиков, шумно радовалась, всхлипывала Сель осторожно обнимал Лену Сайх — все радовались.

А дома Лена замерла в изумлении, вся большая прихожая в их доме был завалена какими-то свертками, коробками, пакетами.

— Это что?

— Это, милая, подарки от грургов, никогда ещё не рождалось сразу три крылатых.

— Но зачем?

— Я пытался говорить, меня никто слушать не стал, признали народным достоянием тройняшек наших. Там, в спальне аж две кроватки — одна для совсем маленьких, вторая когда подрастут. Лет до трех, наверное, вещичек хватит, про игрушки и не говорю, Голуба их сортирует — разбирает.

В спальне оробевший папа внимательно разглядывал своих сыночков.

— Как же их различать-то??

Лена улыбнулась:

— Проснутся — увидишь. Илья-у него бровки прямые, Добрыня-самый щекастый, а младшенький… у него глазки другого цвета, мои, похоже.

Сразу же стала различать братиков, даже спящих — Голуба, серьезно поясняя всем, что они очень разные, даже плачут различно. И надо сказать — ни разу не ошиблась.

Через пару недель и Людиг точно знал кто из сыновей пищит.

Заметил он, что первым просыпается младшенький, а старшие братья ждут своей очереди на кормежку, уступая ему. Лена удивлялась — ей хватало молока на всех троих, опять же подозревая, что это очередной финт Великого Путника, и оказалась права.

Через месяц после их рождения на каждого из ниоткуда прилетели маленькие красивые перышки, все разного цвета, а эти мелкие радостно загукали, когда перышки коснулись их порозовевших личиков. Лена засмеялась:

— Вот и Крестный объявился у сыночков!

Папа Людиг с первых дней полюбил лежать со своими богатырями, младшенького, Лешика, клал посерединке себе на грудь, а старшенького и среднего по бокам, так и засыпали четыре мужика вместе.

Маленькие четко знали свою сестричку, даже заслышав её шаги, начинали ерзать и издавать какие-то звуки, а Голуба ворковала над ними, тормошила их, гладила-ножки ручки, все детки наслаждались общением друг с другом. Сель забыла, что она когда-то еле ходила — некогда было вспоминать про свои болячки. Лена частенько уезжала-уходила на всякие Советы, ненадолго, малыши оставались на бабушку. Местные умельцы расстарались — смастерили для малышей коляску, и возила их важная Сель на недальние прогулки.

И не догадывался никто из ныне живущих, что были у Великого Путника далеко идущие планы на этих трех мальчишек-богатырей.

Айн отправился к степнякам, поскольку не сидел на месте — мотался по всей степи. Уже где-то через месяц доктора Айна — прозванного Доктором опять же с легкой руки Лены — знала вся степь. Земля полнилась слухом, и стали приезжать не только степняки, но и айны.

Вилья начала постоянно заниматься детишками, ей пришлось несладко, очень трудно было убедить некоторых родителей в пользе профилактических осмотров, заболевшего ребенка жители дальних поселений иной раз привозили очень поздно. Если бы не жесткие меры и приказы Джаса, были бы и летальные исходы. Но Вилья училась быть требовательной, а после того, как она улетела с бессознательным ребенком, который едва дышал, до лечебницы его бы просто не успели довезти, и мальчик остался жив, вся степь полностью и беспрекословно приняла маленькую лекарку.