Танец В Небесах

— Кто Вы и где я? — Я — Сель, вот присматривала за тобой, пока ты оттаивала?

— Как оттаивала?

Сель рассказала, что её принесли грурги совсем замороженную, поймали в небе.

Леенка помолчала потом спросила:

— И сколько времени я такая, свежезамороженная была?

— Долго, ох как долго, твоя вторая сам… э-э… Ниинка уже давно в крепости обустроилась и, по слухам, старается стать парой коменданту Ликту.

— Узнаю Нинку — мужики на первом плане, как всегда. А что с моими лицом, почему так тянет?

Сель жалостливо посмотрела на неё.

— Видно, от сильного холода, да и лежала ты слишком долго такая, кожа твоя вся потрескалась и вспучилась и лицо твое… оно… — Сель замялась.

— Страшное. Так, мне бы помыться в теплой водичке где, после всех этих приключений.

Сель сильно удивилась, она боялась, что Леенка начнет кричать и говорить всякие неприятные слова, а нет, — восприняла все спокойно.

А Ленка находилась в каком-то отупении, что ей лицо, когда вся прошлая жизнь, все её надежды остались там — в другом мире, и ничего нельзя повернуть вспять.

— Хорошо ещё не к вампирам-демонам клыкастым-рогатым попала. Да и какая теперь разница?? Другой мир, другие нравы, другое все, даже солнце вон какое-то отдает в зелень, не удивлюсь, если ночью две, а то и три луны вылезут. А то, что едва зародившийся человечек не сохранился, горько, но страшно подумать, что ждало бы его здесь?? Кто мне даст гарантию, что меня, чуже… как это правильно? Чужеземку? Нет, это на родине так, а — иномирянку, не принесут в жертву какому-то ихнему божеству. Так что, Елена Ивановна, суждено — выживешь, а нет, так и дергаться-трепыхаться нет смысла.

— Леенка, не печалься, наш Великий — он добрый Бог, попроси его от всего сердца, он и поможет, он всех своих детей слышит.

— Слышит-то слышит, да только я вот не его дитё.

Такая приятная старушка, повела её куда-то вниз — в стороне от протоптанной дорожки, за обломком какого-то громадного камня было капельное озерцо, шагов пять в длину и десять в ширину.

— Вот, Леенка, тут водица теплая, целебная, кто знает, может, твое лицо разгладится.

— Бабуль, не утешай, сама вижу, что бесполезно. А ты что же в воду не лезешь??

— Да я боюсь, не вылезу, скользко выходить-то, а годы мои великие, сломаю так ногу и всё.

— А давай, садись вон там и ноги в воду опусти, я тебе потом массаж сделаю, легкий. Пока сил мало.

— Что это за массаж такой? — удивилась Сель.

— Увидишь!

Ленка потрогала ногой воду, улыбнулась, разделась и зашла в теплую водичку. Какое блаженство она получила, но быстро спохватилась, — увидела неподалеку небольшую яму с водой — шустро простирнула все свои вещички, разложила на обломке скалы, надеясь, что майка с шортами и нижнее белье высохнут, а костюм, ставший за это время каким-то выцветшим и облезлым, скорее всего не высохнет.

Опять забрела в озерцо, долго просто лежала на воде, потом тщательно отмывала свои непривычно длинные волосы, которые в том мире упорно не росли ниже плеч, а тут уже достигали попы.

— Странно, сама в стазисе была, а волосы как сдурели.

Бабуля показала на какую-то мелкую травку.

— Потри голову ею, она хорошо промывает.

И впрямь, волосы после этой травки, даже мокрые, стали шелковистыми на ощупь. И водичка хорошо на неё подействовала — Ленке стало намного легче, свалилась с плеч какая-то пудовая усталость, она взбодрилась, вылезла из водички, оделась в почти высохшее белье, майку, шорты и, присев на травку, понемногу начала разминать ноги этой старушке, что ходила за ней долгие три месяца.

Сель, зная, что Фейх сказал Ликту, не торопилась сообщать, что Леенка ожила. Да и честно сказать, массажи, которые делала ей все больше приходившая в себя эта вторая девушка, как она назвала себя и Ниинку, значительно прибавили ей бодрости.

И когда её навестили посланцы из крепости, они полюбовавшись со спины на высокую фигуристую с необычными, красивыми волосами, самочку, с жалостью смотрели на её обезображенное рубцами лицо. Ленка, смирившаяся было, что вместо весьма симпатичного лица у неё теперь, как выражался профессор в «Джентельменах удачи»: «Какая отвратительная рожа!» — очень сильно опечалилась, понимая, что она теперь будет вызывать в людях — неважно какие они — только неприязнь, отвращение или жалость.

Сель, как могла — утешала её, но какое утешение вернет ей нормальную кожу? И когда из крепости прискакал комендант Ликт, Лена была готова ко всему, самому плохому.

Комендант, сильный мужчина, за мгновение сумел справиться с искренней жалостью: видная, ладная самочка-девушка… и такая беда с лицом.

Пообщавшись с ней, он удивился, какие они разные с Ниинкой — эта, в отличие от той, была разумная, выдержанная и какая-то сильная духом. Она очень понравилась Ликту, и он подумал, что вот такую пару он бы пожелал каждому и, конечно же, себе.

— Что ты умеешь? — спросил он.

— Много чего, но в этом мире, не знаю, пригодятся ли мои навыки-умения?

— Хорошо, жду тебя на неделе в крепости, посмотрим, куда тебя можно пристроить?

Она опять удивила его — вопросом:

— А бабуля?

— Какая бабуля?

— А, забыла… эта добрая женщина — Сель?