Танец В Небесах

Лишь два из восьми удельных князьков делали что-то для людей, остальные же заботились только о собственном удовольствии. Джас все больше мрачнел и ниже опускал голову, его могли выдать глаза — только у потомков Джаймисовых, ещё с пра-пра, в глазах появлялась краснота во время гнева. Об этом прекрасно знали все живущие в степи, у его сына тоже это проявилось уже — однажды, когда он признался ему про себя. Джас показал на неприметного слугу:

— Поговорить с ним срочно надо, без свидетелей, скажи, пусть идет к Джасовой берлоге.

— Сделаем!! — кивнул Марай.

Джас и Сай пошли в сторону небольшой рощицы ветвистых деревьев, где раньше он так любил прятаться от надоедливых и гадких сестриц, было у него там заветное местечко. Мало кто знал о нем, а вот этот неприметный слуга много раз находил его там, один, пожалуй, из всех, кто никогда не позволял обижать маленького мальчика, если был поблизости. Как ни верещали и ни топали ногами обозленные его вмешательством, все эти курицы — сводные сестры, стоял на своем, не подпуская их к нему. Джас помнил добро и по-своему, потом, когда подрос — старался отплатить за него.

Сейчас же он с грустью смотрел на узкий лаз у корней сильно разросшегося дерева и улыбнулся.

— Ас, ты тут прятался? — изумился Сай. — Но здесь же даже Сима не пролезет?

Джас прислушался, умел слуга ходить бесшумно, а сейчас треснула веточка — значит, явно хотел подать знак, что идет и не один… Сай тоже насторожился, из-за раскидистого куста показались двое: Марай и слуга. Джас кивнул Мараю, тот понятливо растворился в кустах, он поднял глаза на слугу, тот побледнел, запнулся, остановился, неверяще посмотрел на Джаса — зажмурился, опять открыл глаза и, не говоря ни слова, рванулся к нему. Пожилой уже мужчина крепко-крепко обнял Джаса, долго молчал, потом хрипло выговорил:

— Слава Великому Путнику!! Ты — жив, значит, вернется в степь спокойствие и достаток!

Сай отвечал за Джаса, слуга внимательно слушал наставления уже теперь не очень молодого хозяина, в чем-то соглашался, где-то начинал спорить, доказывая свою правоту, Джас только радовался, что жив вот этот, казалось бы, незаметный, но такой незаменимый мужчина. Ихан же не скрывал своей радости:

— Джас, мальчик, мы теперь всей степью встряхнемся!

Джас досадливо поморщился и перевел разговор на лучников, которые были у его отца самыми меткими в те времена. Ихан подумал, подумал, кивнул сам себе.

— Семеро нас таких теперь осталось из тридцати, кто-то ушел служить к более богатым, кто-то подался искать лучшей доли к грургам, кто-то уже давно погиб, но в оставшихся можешь не сомневаться!

Джас велел заранее показать им места, где они должны до поры до времени оставаться незамеченными. Просил вечером прийти сюда же, незаметно и привести самого толкового из отцовского отряда охраны. Ихан разулыбался.

— Вот будет потрясение для кой кого! Я рад, что ты жив, нет — даже счастлив, ух и повоюем! — он потер руки. — Джас, мальчик мой, просьба у меня громадная — оставь мне Серзи, задолжал много!

Джас кивнул, начиная верить, что вскроют они завтра этот гнойник, и станет в степи легче дышать. — Ленуша, Сель, где вы? — С порога негромко вопросил Людиг, боясь шуметь — мало ли, спит его маленькая крошка.

— Людиг! — к нему быстро подскочила Лена, — Людиг, мы тебя заждались! — Дел много, как вы тут, девочки мои?

Лена увидела за его спиной молодую девушку и мальчишку.

— Извините, я так обрадовалась, что не вижу под своим носом ничего!

— Лена, это моя та самая пропавшая названная дочка — Вилья, и молодой человек из далекой страны айнов.

Лена обняла Вилью:

— Славно как — ты нашлась, я очень рада!

Вилья вглядевшись в такую необычную внешность жены Людига, робко улыбнулась:

— Я тоже рада!

Лена с любопытством рассматривала айна.

— Как тебя зовут??

— Да я имя свое не помню, вот все так и зовут, по народу моему — Айн.

— Ох, что это я, вы с дороги, пойдемте, покажу ваши комнаты. Хотите помыться — пожалуйста, отдохнуть — тоже, только сначала поедите.

Раздался детский плач, и всегда такой невозмутимый, суровый Людиг расплылся в улыбке, побежал наверх, и через несколько минут уже переодетый и умывшийся молодой папа бережно принес свою дочку.

— Вот, Вилья, моя доченька, нежданно-негаданно случившаяся в моей жизни. Ленуш, она заметно подросла за эти дни.

— Сколько времени ты не бываешь дома, приедешь вот так, а дочка уже замужем! — Улыбнулась Лена.

Вилья попросила подержать малышку, та действительно для своего мелкого возраста была более крупная, по земным меркам — месяца на три, и внимательно уставилась на неё папиными глазами, только у папы они были менее насыщенного цвета.

— Какая славная малышка! — заворковала с ней Вилья, а Лена улыбаясь сказала:

— Ещё успеешь пообщаться с ней, наша дочка очень любит слушать, что ей говорят, может молча внимать — особенно, если папа ей что-то или рассказывает, или напевает.

Папа забрал ребенка, Лена повела своих гостей в комнаты.

Через полчаса из кухни донеслись вкусные запахи.

— Ленуша, ты для меня опять сготовила земные кушанья? — засиял Людиг приобнимая свою иномирянку.