Танец В Небесах

— Позволишь ли ты мне, деду своему по крови, не знавшему о том, что ты есть, обнять тебя??

Сай кивнул, и дед осторожно, бережно-бережно обняв его, как-то сдавленно сказал:

— Я и мечтать не мог о таком!

И не было с этой минуты у Сая более благодарного, обожающего его и горячо поддерживающего во всем-человека. Джаймис просто жил своим обретенным внуком, огорчало его лишь одно — Юнчи для внука был во много раз роднее, но с этими он смирился — внук вырос с Юнчи, а он, родной дед, и не подозревал о нем…

И началось и открытое, и скрытое противостояние.

Джас сразу же после того, как в зале убрали все следы сражения, через Сая сказал, что дает сутки на размышление всем — пусть обдумают все как следует.

— Согласны наводить в степи порядок — будем только рады помощи! Нет — езжайте с миром, живите в своем обособленном местечке, справляйтесь со своими напастями сами, а кто пойдет против — там понятно, пощады ждать не надо. С врагами степняков, а меня должны помнить по прежним неблаговидным делам, разобраться сумеем.

— Где гарантия, что ты не станешь по прежнему убивать и грабить? — спросил самый молчаливый из всех князьков, Хинчи, его владения были самыми бедными и дальними.

— Гарантия? Вот она — рядом стоит! — Джас положил руку на плечо сына. — Сын мой смешанных кровей — грурга в нем намного больше, детей иметь ещё — мне не суждено, а уважение сына для меня значит очень много.

— И я выступаю гарантией! — Донеслось от двери, в зал зашли грурги во главе с извечным врагом Джаса — Людигом.

— Приветствую вас, люди степей!

Степняки загудели, не веря своим глазам, два смертельных врага и вместе? А Людиг подошел к Джасу и протянул ему руку, тот пожал её, и они встали рядом, плечом к плечу.

— Народ грургов очень обеспокоен тем, что зараза расползается. Не справимся с ней сейчас, опять нас ждет горе и смерть. Я слышал слова Джаса — мы, грурги полностью поддерживаем и будем помогать выжигать, вытравлять эту заразу. Моему слову, надеюсь, все верят?

— Да! — знали все, что Людиг никогда не обманывает, и если он сейчас рядом с Джасом, значит, в степи действительно плохо, и отсидеться не получится, как поначалу прикидывали некоторые, типа «вы деритесь, а мы выждем, посмотрим!»

Да ещё добавил Юнчи:

— Зная ваши изворотливые умы — добавлю — все, кто останется с нами должны дать клятву на Мече мечей!

По залу пронесся гул.

— Да, именно так — мы должны быть уверены, что в спину Джасу и Сайху никто не ударит! Решайте! Время вам до завтрашнего утра! Ещё скажу — кто замыслил недоброе — лучше сразу уезжайте, суждено вам выжить — выживете, но поднимать мечи против нас сейчас — дело бесполезное. Зверь мифический, он слышит ваши мысли, так что прежде чем что-то задумать — оглянитесь, может, он рядом, а реакцию его на врагов Сайха я бы никому не пожелал увидеть!

— Юнчи, я готов дать клятву! — вперед вышел Хинчи.

— Всегда знал, что ты умеешь правильно мыслить! — одобрительно кивнул Юнчи:

— Сайх, доставай Меч мечей.

— Хинчи, подходи к Сайху! — тот споро подошел, преклонил одно колено и четко сказал:

— Добровольно и с надеждой на лучшее будущее для народов степи обещаю тебе, Сайх-сын Джаса и внук Джаймиса, никогда не замышлять недоброе, помогать во всем и быть верным воином! Пусть будут свидетелями моей клятвы — Меч мечей, зверь мифический-лабис и Великий Путник!

Меч мечей внезапно поголубел, с его двух заостренных кончиков скатились две капельки и упали на плечи Хинчи.

— Меч мечей принял твою клятву и показал, что ты достойный сын степи! А чтобы ты не сомневался, что Великий Путник одобряет…

— Сайх? — вопросил Юнчи.

Сайх молча вытянул шнурок, что виднелся у него на шее — на котором висело перышко… вытащенное наружу оно как-то враз из обычного птичьего перышка изменилось — во все стороны от него пошли лучики света. Так бывает иногда на небе — зайдет солнышко за огромную тучу, а по краям тучи льются на землю узенькие дорожки солнечного света. И впечатлило это перышко Великого Путника почти всех, мало кто сподобился увидеть даже высоко в небе Великого, а тут перо в руках мальчишки, нет, скорее, молодого человека, означало одно — он отмечен милостью Великого! А идти против своего Божества… — заведомо обрести себя и свой род на погибель.

Сайх же радовался про себя, что не пришлось ему говорить какие-то речи, не умел он, да и не знал, что сказать, ещё две недели назад он был Саюшкой, сыночком и внучком! Теперь непонятно почему стал одним из тех, кто должен был навести порядок в огромной степи. Не мечтал он никогда быть у власти, да и сейчас — не будь рядом такого надежного Джаса, Сима, Юнчи и грургов, он бы ни за что не согласился на такое и, положа руку на сердце, жаль было ему пожилого Правителя, оказавшегося дедом, и всех обычных степняков, что оказались беспомощными перед всеми этими туманами, бандитами. Очень ему не понравились важные, презрительно смотревшие до боя с этим сыночком, на него, князьки. Сейчас же, увидев перышко, на Сая смотрели по-другому — боязливо, восхищенно, с завистью, но презрение резко пропало из всех глаз.